ведущий научный сотрудник ОИПП,

к. п.н., Заслуженный учитель РФ

ОСНОВОПОЛОЖНИК

ИСТОРИЧЕСКОГО ИЗУЧЕНИЯ РУССКОГО ЯЗЫКА

АЛЕКСЕЙ АЛЕКСАНДРОВИЧ ШАХМАТОВ

(1864 – 1920)

Алексей Александрович Шахматов, выдающийся филолог, историк, исследователь русских летописей, педагог, родился в 1864 году в городе Нарве (ныне Эстония) в дворянской семье. Алексеевич Шахматов,

В эти годы гимназист Алексей Шахматов познакомился с Филиппом Фёдоровичем Фортунатовым, главой Московской филологической школы, а также известными русскими филологами, доктором истории всеобщей литературы, доктором сравнительного языковедения, Фёдор Евгеньевич Коршем, доктором римской словесности, которые читали лекции в Московском университете. Самое большое влияние на Шахматова оказали Филипп Фёдорович Фортунатов, который многие годы был советчиком и наставником молодого исследователя в его научных занятиях и Фёдор Евгеньевич Корш. В учёных кругах Корш был известен не только как большой знаток античной литературы, но и языковед-полиглот. Современников поражало его свободное владение всеми славянскими языками; а также английским, французским, немецким, датским, турецким, арабским, персидским, санскритом и древнееврейским.

По совету и гимназист 5 класса принялся за изучение языка «Жития Феодосия», древнерусского памятника письменности, который рассматривался как памятник ХII века. Чтобы точно датировать время создания этого «Жития» Шахматов решил ознакомиться с рукописью этой книги, которая хранилась в Успенском соборе. Сделать это мальчику Шахматову было непросто, однако он сумел добиться встречи с генералом Потёмкиным, который управлял тогда Синодальной конторой и, к удивлению многих, тот позволил ему поработать с этой уникальной рукописью.

Как пишут биографы Макаров и, «невысокий, хрупкий голубоглазый мальчик по 6 – 8 часов каждодневно просиживал за рукописями то в келье Никона в Петровском монастыре, то в известных московских древлехранилищах – в Румянцевском музее, Типографской и Синодальных библиотеках, где когда-то работали Шевырёв, Бодянский и молодой Буслаев». Юный исследователь сличил рукописи Феодосия с её публикацией Андреем Поповым (в чтениях «Общества истории и древностей российских») и при этом обнаружил 600 опечаток и отклонений от оригинала и как результат – доказал, что эта рукопись была написана не в ХII, а в ХI веке, что было научным открытием.

Вскоре в учёных кругах начинают поговаривать о том, что какой-то московский мальчик нашёл множество ошибок в издании «Жития Феодосия», которое в 1879 году было опубликовано в России маститым учёным Поповым.

Всё прояснилось, когда в 1881 году специалисты прочитали в берлинском журнале «Архив славянской филологии» статью «О языке «» гимназиста Алёши Шахматова.

В 1914 году после смерти академика Председателем Орфографической комиссии становится академик.

Февральская революция возрождает надежды русской интеллигенции на то, что будет в конце концов завершена работа по упрощению русского правописания.

С присущим Шахматову старанием и усердием осуществляется работа Орфографической комиссии по завершению свода рекомендаций, направленных на упрощение русского правописания. Но лишь после Октябрьской революции

9.Писать в женском роде ОДНИ, ОДНИХ, ОДНИМИ вместо

ОДНЪ, ОДНЪХ, ОДНЪМИ.

10. Писать в родительном падеже единственного числа местоимения

личного женского рода ЕЁ вместо ЕЯ.

Более 13 лет члены Орфографической комиссии трудились над упрощением русского правописания, и Шахматов был одним из самых активных сторонников осуществления этой реформы.

Как показала жизнь, реформа русского правописания, подготовленная выдающимися отечественными лингвистами, и другими, сделала наше правописание более лёгким и доступным для усвоения.

В послереволюционный период ни одно большое мероприятие Академии наук не обходится без активного участия в нём.

В 1918 году он трудится в Комиссии Академии наук, которая разрабатывает алфавиты для народов, не имевших до революции своей письменности.

В эти же годы Шахматов (один из самых любимых и авторитетных профессоров) преподаёт в Петербургском университете, читает лекции по русскому языку, церковно-славянскому языку и русской диалектологии. Учёный долгие годы бескорыстно служил делу науки и просвещения. Известно, что значительное денежное вознаграждение , которое ему полагалось как директору первого отделения Академии наук, он отдал на нужды библиотеки. Алексей Александрович не знал ни выходных, ни отпусков, работал по 10 – 12 часов в сутки.

Вклад Шахматова в науку о языке огромен: он стремился связать историю языка с историей народа. И в наше время любое исследование по истории Древней Руси опирается на труды Шахматова как основоположника исторического изучения русского литературного языка. Он заложил основы текстологического изучения летописей, исследовал славянскую акцентологию, разработал историческую морфологию русского языка; организовал изучение многих памятников письменности, под его руководством велась подготовка многотомной «Энциклопедии славянской филологии», возобновлено издание «Полного собрания русских летописей».

Весьма актуальны методические взгляды академика на содержание и методику преподавания русского языка в школе. По существу, современный школьный лингвистический курс опирается на концепцию Шахматова: «предметом изучения в школе должен быть весь русский язык во всей совокупности устных и письменных его проявлений»; при этом он считал, что работы над языком необходимо поставить в теснейшую связь с соседними областями, доступными изучению учащимися, то есть и с историей, и с литературой, и с отечествоведением.

Алексей Александрович Шахматов – признанный корифей не только отечественной, но и мировой лингвистики. Он был членом зарубежных академий: Сербской, Краковской , доктором философии Пражского и Берлинского университетов и других.

Зима 1920 года стала для него последней. Шахматов отдаёт все силы очень важной для науки и школы книге «Синтаксис русского языка».

Труд этот признан классическим; в нём есть разработанная учёным глава, посвящённая односоставным предложениям. Эта тема является одной из самых трудных, ключевых в нашем синтаксисе. Он работал на износ, недоедал, недосыпал, не отдыхал - и это сказалось на его здоровье.

Учёный не успел завершить многих своих замыслов: он скончался в Петрограде 16 августа 1920 года и был похоронен на Волковом кладбище.

Современники о.

В истории русской филологии нет главы более яркой, чем деятельность.

Говоря о деятельности Шахматова по истории русского языка, нельзя не подчеркнуть неоспоримой его заслуги по составлению Словаря русского языка. По мысли Шахматова, Словарь русского языка должен был охватывать все лексическое богатство русского народа, а не ограничиваться только тем, что употребляли в своих произведениях русские писатели (как это сделал в I томе). Шахматов стал в этом случае на ту единственную правильную точку зрения, что живой язык народа – корень и основание литературного языка. Как история народа не может ограничиваться только бытописанием одних высших слоев, так и история языка не должна сузить свою сферу рассмотрением только словесного запаса, который употребляет лишь одна часть общества, хотя бы и самая интеллигентная.

Дело Шахматова громадно. На заложенном давно фундаменте им возведены самые капитальные части здания истории русского языка. Отчётливо выяснен план постройки. Идущие за ним исследователи не могут пройти мимо этого здания; они будут достраивать его, а если бы захотели строить своё, то им нужно было бы разрушить Шахматовское. Это сделать едва ли возможно: фундамент и материал слишком надежны.

Академик Шахматов – историк в широком смысле этого слова: его волнуют проблемы, связанные с историей возникновения и становления русского народа и его культуры («Древнейшая судьба русского племени»), глубоко изучает русские летописи («Повесть временных лет»). Однако основная его научно-исследовательская деятельность посвящена истории русского языка («Введение в курс истории русского языка», «Очерк древнейшего периода истории русского языка», «Курс истории русского языка»).

Шахматов установил время создания и источники старейших летописных сводов и в частности «Повести временных лет» - основного летописного сочинения, созданного монахом Киево-Печерского монастыря Нестором в начале ХII века.

Имя Шахматова всегда будет дорого не одним только русским, но и всему славянскому миру. Среди всего славянства он пользовался чрезвычайной популярностью и как учёный, и как профессор, и как академик, и как человек, всецело преданный делу славянского культурного единения.

Достигнутое Шахматовым – грандиозно. ёв

Недолгой была жизнь Алексея Александровича Шахматова, но он успел сделать очень много для русского языкознания. Академик Шахматов оставил неизгладимый след в истории лингвистической науки.

Список литературы

Труды академика

1. Древнейшие судьбы русского племени – 1919г.

2. Исследования в области русской фонетики – 1894г.

3. К вопросу об образовании русских наречий и русских народностей – 1899г.

4. К истории звуков русского языка – 1903г.

5. Курс истории русского языка – 1909г.

6. Очерк древнейшего периода истории русского языка – 1915г.

7. Очерк современного русского литературного языка – 1941г.

8. Синтаксис русского языка – 1941г.

Работы, посвященные

1. Березин языкознание конца XIX – начала XX в., М., 1967г.

2. Булахов языковеды. Библиографический словарь. т.1. Минск, 1976г.

3. Алексей Александрович Шахматов. П., 1922г.

4. Иванова русский язык. 1976г.

5. Лапатухин преподавания русского языка. Хрестоматия. 1960г.

6. Отечественные лексикографы XVIII-XX века. 2000г.

7. Русский язык. Энциклопедия. 1979г.

8. Улуханов Александрович Шахматов. гг.

9. Филин славянского этногенеза в трудах. 1964г.

10. Энциклопедический словарь юного филолога. 1984г.

11. Янченко путешествие по страницам русской лингвистической науки. 2002г.

Родился в дворянской семье, в 1883 поступил на историко-филологический факультет Московского университета. В 1884 в «Исследованиях по русскому языку» опубликована первая его статья «Исследования о языке новгородских грамот XIII и XIV вв».

Ученик Ф. Ф. Фортунатова. Впервые замечен в серьёзных научных кругах после выступления во время защиты А. И. Соболевским его магистерской диссертации - о системе фонем праславянского языка. Шахматов выступил с убедительной критикой некоторых важных положений доклада, чем вызвал сильную неприязнь уже известного в ту пору научными трудами Соболевского. Напряжённые отношения ученых сохранялись до конца жизни Шахматова.

В 1887 защитил диссертацию на тему «О долготе и ударении в общеславянском языке», после окончания университета остался при нём и к 1890 стал приват-доцентом.

В 1894 выдвинул свою работу «Исследования в области русской фонетики» на соискание степени магистра, однако ему была присуждена высшая степень доктора русского языка и словесности.

Первые научные разработки - в области диалектологии. Совершил две экспедиции в середине 80-х гг. - в Архангельскую и Олонецкую губернии.

После смерти Я. К. Грота взял на себя составление первого нормативного словаря русского языка.

С 1894 адъюнкт Петербургской АН, с 1898 - член Правления Академии наук, самый молодой за всю историю её существования (34 года), с 1899 - действительный член АН. С 1910 профессор Петербургского университета.

С 1906 - член Государственного совета от академической курии. Участвовал в подготовке реформы русской орфографии, осуществленной в 1917-1918.

Лучшие дня

Член Сербской Академии наук (1904), доктор философии Пражского университета (1909), доктор философии Берлинского университета (1910), член-корреспондент Краковской Академии наук (1910) и др.

Умер от истощения в Петрограде в августе 1920 года.

После смерти ученого в 1925–1927 был издан его во многом нетрадиционный «Синтаксис русского языка», оказавший значительное влияние на развитие синтаксической теории в России. В нем Шахматов впервые сделал попытку выявить систему в огромном разнообразии синтаксических конструкций русского языка.

Об учёном его сестрой - Е. А. Шахматовой-Масальской - оставлены мемуары.

Научный вклад

Шахматов проследил историю древнерусского летописания XI-XVI вв., впервые применив для их изучения сравнительно-исторический метод, благодаря чему установил время создания, источники и вклад каждого из авторов старейших летописных сводов, состав текста «Повести временных лет». После работ Шахматова любое исследование по истории древней Руси опирается на его выводы. Учёный заложил основы текстологии как науки.

Под руководством Шахматова Отделение русского языка и словесности Императорской Академии наук стало центром отечественной филологии. По инициативе Шахматова Академия наук издала монографии, словари, материалы и исследования по кашубскому, полабскому, лужицкому, польскому, сербскому, словенскому языкам. В 1897 Шахматов возглавил работу над академическим словарем русского языка. Участвовал в подготовке реформы русской орфографии, осуществленной в 1917-1918.

Выводил восточнославянские языки от «общедревнерусского» языка, дезинтеграция которого, по его мнению, началась уже в VII ст.[источник не указан 339 дней], но была задержана интеграционными процессами, связанными с государственным единством в рамках Киевской Руси

По украинскому языку

Алексей Шахматов - один из авторов работы «Украинский народ в его прошлом и настоящем» (1916), принимал участие в написании декларации Петербургской АН «Про отмену ограничений малорусского печатного слова» (1905-1906), автор подробных рецензий на грамматики украинского языка А. Крымского и С. Смаль-Стоцкого, словарь украинского языка Б.Гринченко.

Алексей Александрович с интересом и сочувствием относился к развитию украинской литературы и украинского языка, но скептически высказывался по отношению к стремлению деятелей «украинского движения» к отделению малорусской народности от единого русского народа, по этнографическим представлениям того времени подразделявшегося на белорусов, великороссов и малороссов.

Шахматов, в отличие от других русских филологов - Соболевского, Флоринского, Ягича, Корша и др. видел причиной стремления части украинской интеллигенции к обособлению не идейные и политические аспекты, а реакцию на запретительные меры по отношению к украинскому языку.

Алексей Александрович Шахматов - великий русский филолог и историк, языковед, основоположник исторического изучения русского языка, древнерусского летописания и литературы; участвовал в подготовке реформы русской орфографии, осуществленной в 1917-1918 гг.; произвёл настоящую «революцию» в истории изучения древнерусского летописания, предложив новую версию истории создания ПВЛ на основе её текстологического анализа. Самый молодой академик Петербургской Академии наук (1894), действительный член АН (1899), профессор Петербургского университета; автор более 170 монографических исследований, статей и рецензий, справочных и учебных пособий по истории русского языка и диалектологии, лексикологии и лексикографии, синтаксису современного русского языка.

Семья и детские годы

Алексей Александрович Шахматов родился 17 июня (5 июня по ст.ст.) 1864 года в городе Нарве на Ивановской стороне в дворянской семье.

Род Шахматовых – довольно древний, он даже имел собственный герб, но его представители почти никак не проявили себя ни на государственной службе, ни при дворе. Предки Алексея Александровича Шахматова принадлежали к «саратовской» ветви рода, и в большинстве своём делали военную карьеру или служили чиновниками государственных учреждениий.

Отец будущего лингвиста, Александр Алексеевич Шахматов (1828-1871) получил блестящее образование в Петербургском училище правоведения, был участником русско-турецких войн, прошёл трудный путь от мелкого чиновника канцелярии Саратовского генерал-губернатора до сенатора (1868) и тайного советника. В последние годы жизни занимал должность старшего председателя Одесской судебной палаты. На службе зарекомендовал себя человеком благородным, честным, неподкупным и справедливым.

Интерес к языкам и литературе Алексей унаследовал от матери – выпускницы Екатерининского женского института в Петербурге Марии Фёдоровны Козен (1838 - 1870). Она была высокообразованной женщиной, в совершенстве знала европейские языки, прошла превосходную эстетическую и филологическую школу.

Детские годы А.А.Шахматова прошли в постоянных скитаниях: семья всюду следовала по местам назначения мужа и отца. Часто она на длительное время приезжала в Саратов и в родовые поместья в губернии, отошедшие братьям Шахматовым после смерти родителя в 1868 году. В 1870 году, когда Алексею ещё не исполнилось 6-и лет, неожиданно от чахотки умерла его мать, а 1871-м от нервного удара скоропостижно скончался отец, оставив круглыми сиротами трёх своих несовершеннолетних детей - Евгению, Алексея и Ольгу.

Брата и сестёр взял на воспитание дядя – родной брат отца Алексей Алексеевич Шахматов, проживавший в имении Губаревка близ Саратова. Алексей Алексеевич и его жена Ольга Николаевна (ур.Челюсткина) полностью заменили детям умерших родителей. По воспоминаниям сестры А.А.Шахматова, Е.А.Масальской, родственники сделали всё, чтобы создать в доме благоприятную обстановку, разбудить в детях интерес к наукам и обучению, стали для них первыми, самыми доброжелательными наставниками и учителями.

Ольга Николаевна преподавала детям французский, немецкий, английский языки, учила их основам латыни и греческого. В доме была прекрасная библиотека.

Не удивительно, что интерес к русской истории и филологии проявился у Алексея Шахматова очень рано. Одна из его родственниц, Наталья Александровна Шахматова, впоследствии так вспоминала о детских годах учёного:

Хорошая домашняя подготовка позволила Шахматову в феврале 1875 года поступить в Московскую частную гимназию Ф.И. Крейцмана, но через три месяца Алексей заболел корью, истосковался по дому, и вернулся в Губаревку, где продолжил домашнее образование. Русскую словесность преподавал детям А.П. Ясиневич. Благодаря ему, дети рано знакомятся с классическими образцами русской литературы - произведениями А.С. Пушкина, М.Ю. Лермонтова, Н.В. Гоголя, И.С.Тургенева. Согласно воспоминаниям сестры А.А.Шахматова, Е.А. Масальской, детям продолжают старательно прививать любовь к музыке, в особенности к русской народной.

Но юного Алексея Шахматова больше всего занимали языки и древняя история. Говорят, что языки он изучал с огромным интересом, на занятия не ходил, а бегал.

Летом 1876 года, взяв с собой Алёшу, Алексей Алексеевич Шахматов уехал для лечения за границу. Но в Мюнхене, вместо того, чтобы отдыхать, поправляя здоровье, мальчик засел в Королевской библиотеке, изучая памятники немецкой литературы и античности. Переехав с дядей в Лейпциг, 12-летний Алеша уже на следующее утро спешит в Университетскую библиотеку, и вскоре поступает учиться в одну из лучших лейпцигских гимназий. Здесь он считает, что ему непременно нужно быть учеником, достойным своего российского происхождения. И мальчик из русской деревни становится лучшим учеником класса! Гимназия Креймана, куда вернулся А. Шахматов по возвращении в Россию, с её невысоким уровнем преподавания, уже не могла удовлетворить юного вундеркинда. В январе 1879 года он перешел в Московскую 4-ю гимназию, где продолжил изучение истории и словесности.

«Легендарный мальчик»

Под влиянием работ выдающегося отечественного лингвиста Ф.И. Буслаева, юный Шахматов увидел в языке не хранилище слов и звуков, а отражение внутреннего мира человека, истории, культуры, быта… «Язык облагораживает и историю, и религию, и литературу...»

Ещё в гимназии Шахматов начал собственное исследование о происхождении индоевропейских слов. Законченный, что называется, на одном дыхании труд автор показывает учителю английского языка Ходжецу. Тот находит сочинение гимназиста весьма оригинальным и решает познакомить Шахматова с доктором истории всеобщей литературы Московского университета Н.И. Стороженко.

После беседы с гимназистом А. Шахматовым Н.И. Стороженко передал его сочинение доктору сравнительного языковедения В.Ф. Миллеру. Пораженный серьёзностью работы, В.Ф. Миллер, возвращая её Стороженко, восклицает:

Устроив А. Шахматову серьезный экзамен по славянским, санскриту и ряду других языков и получив блестящие ответы, В.Ф. Миллер убеждает юношу непременно писать и при этом обещает активное содействие в публикации его сочинений.

Встреча с русским языковедом Ф.Ф.Фортунатовым, который был также поражён широтой кругозора и лингвистическими познаниями гимназиста, делающими честь и совершенно зрелому человеку, окончательно определила выбор Шахматовым будущей профессии.

По совету Ф.Ф. Фортунатова с лета 1879 года юноша изучал только что переизданное «Житие Феодосия Печерского» и, сравнивая его с оригиналом, нашёл более шестисот неточностей перевода, о которых написал в своей работе «К критике древнерусских текстов (о языке «Жития Феодосия»)». Первое научное исследование Шахматова было опубликовано в 1881 году в крупнейшем славистическом берлинском журнале «Архив славянской филологии». Автору тогда не исполнилось ещё и 17-и лет.

А в 1882 году его знания были уже настолько обширны, что молодой языковед не побоялся выступить оппонентом на защите магистерской диссертации А.И. Соболевским, посвящённой исследованиям в области русской грамматики. Это был беспрецедентный случай: возражения и замечания 18-и летнего гимназиста были так серьёзны, а его мнение по спорным вопросам аргументировано так убедительно, что юному исследователю тут же предложили опубликовать эти материалы. Алексей Шахматов сразу обратил на себя внимание научной общественности. За ним закрепилась слава одного из самых выдающихся молодых филологов России. В учёных кругах Москвы и Петербурга его называли «вундеркиндом», «мальчиком-легендой».

Начало пути

Шахматов окончил 4-ю московскую гимназию с серебряной медалью и осенью 1883 года поступил на историко-филологический факультет Московского университета.

В те годы в Московском университете было несколько незаурядных профессоров: Ф.Ф. Фортунатов, Н.С. Тихонравов, Н.И.Стороженко, Ф.Ё. Корш. Самое большое влияние на молодого Алексея Шахматова оказал Ф.Ф.Фортунатов, который разжёг в нем страсть к науке и был долгие годы советчиком и наставником молодого исследователя в его научных занятиях.

В университете круг интересов Шахматова значительно расширился: он стал заниматься исторической диалектологией, тогда ещё никем не изведанной областью лингвистики. Работая с летописями, Шахматов пришел к выводу, что для исследования истории языка очень важно знать современные шпоры. Чтобы основательно их изучить, студент Шахматов в первые студенческие летние каникулы (1884 г.) отправился в северную Олонецкую губернию. На эту поездку он истратил пожалованную ему двухсотрублевую университетскую премию.

Шахматов начал диалектологическую экспедицию из Петрозаводска, преодолевая большие расстояния на попутных лошадях, а чаще пешком. Он исследовал фольклор и этнографию Олонецкой губернии. Материалы, собранные Алексеем Александровичем, получили в науке самую высокую оценку и были признаны лучшими в русской фольклористике. Вскоре, летом 1886 года, он повторил поездку на север. Результаты работы превзошли ожидания и были достойно отмечены другими учёными.

В студенческие годы Шахматов занимался исследованиями древнерусских рукописей, их научным описанием и подготовкой к публикации. Созданные им в этот период работы, и в частности «Исследование о языке новгородских грамот XIII и XIV вв.» (1886), до сих пор являются образцом научных изысканий.

Самый молодой академик

Весной 1887 года Совет Московского университета, отмечая блестящие способности Шахматова и высокую ценность его работы, присвоил выдающемуся выпускнику звание кандидата и рекомендовал продолжить исследование.

В 1890-1893 годы Шахматов, избранный земским начальником в Саратовское уездное земское собрание, жил и работал в Губаревке, изучал быт крестьян, помогал им в годы неурожая и эпидемии холеры. Несмотря на огромную занятость земскими делами, Шахматов подготовил к изданию магистерскую диссертацию «Исследования в области русской фонетики», которую успешно защитил в Московском университете. 12 марта 1894 года.

Совет Московского университета единогласно присвоил учёную степень доктора русского языка и словесности 29-летнему автору монографии, соискателю звания магистра А.А.Шахматову. В 1894 году Шахматов становится адъюнктом Петербургской Академии наук, а с 1899 года – её действительным членом. Такого русская филология ещё не знала.

Шахматову принадлежит немало научных открытий в области истории и диалектологии русского и других славянских языков. В своих работах «Исследование в области русской фонетики» (1894), «К истории звуков русского языка» (1898), «Очерк древнейшего периода истории русского языка» (1915) он решал задачу реконструкции древнейших славянской и русской языковых систем, изучал их фонетические особенности. Сделанные учёным открытия были включены в университетский курс истории русского языка, который Шахматов читал в Петербургском университете в 1910-1911 гг. Он поставил изучение истории языка в широкий культурно-исторический контекст, впервые использовал данные диалектологии при изучении древних письменных памятников с целью воссоздания особенностей живой древнерусской речи.

«Словарь русского языка»

В 1893 году в Петербурге скончался редактор «Словаря русского языка» Я.К.Грот, и для продолжения лексикографической работы потребовался достойный кандидат. Выбор пал на молодого учёного Алексея Шахматова.

По получении известия о своём избрании в адъюнкты Петербургской академии А.А. Шахматов 16 декабря 1894 года прибывает в столицу, а уже на следующий день впервые участвует в заседании своего Отделения и выступает перед коллегами с предложением о полном изменении программы Словаря. Тщательно проанализировав готовившийся к печати материал, извлечённый из произведений более 100 русских писателей, Шахматов решительно заявляет о его недостаточности. По мнению учёного, Словарь нельзя ограничивать лишь языком писателей, так как лексика художественной литературы может служить лишь подспорьем при определении значений слов и особенностей их употребления. Источником же Словаря должен стать живой, повседневный русский язык.

Очерченные новым редактором широкие перспективы Словаря показались коллегам настолько неожиданными и так меняли уже сложившиеся принципы работы, что академики не решились тотчас поддержать их. Немногим менее месяца спустя Отделение снова дискутирует этот вопрос. И снова А.А. Шахматов настойчиво отстаивает свои научные лексикографические принципы. Отделение наконец соглашается с шахматовской программой, и редактор принимается за осуществление своих грандиозных замыслов, поставив перед собой дерзкую задачу: продолжить печатание Словаря уже с января 1897 года.

31 марта 1876 года в личной жизни А.А.Шахматова происходит крупное событие: он женится на Наталье Александровне Градовской, дочери известного юриста, профессора права А.Д. Градовского. На следующий день после свадьбы молодая чета направляется в своеобразное свадебное путешествие: Академия наук командирует своего адъюнкта за границу с целью углублённого исследования диалектов южных славян и изучения сербскохорватского ударения и интонации. Шахматов и здесь куда больше увлечён работой, чем своей молодой супругой: Наталья Александровна отчаянно скучает и пишет домой письма с жалобами на невнимание к ней. Увы! Она вышла замуж за человека, для которого наука составляла основной смысл его жизни. К тому же Шахматов, по воспоминаниям всех знавших его людей, был типичным увлечённым «трудоголиком», работоспособность которого подчас изумляла коллег-филологов.

Первый том «Словаря», действительно, вышел в свет в 1897 году. Даже те, кто изначально не одобрял принципов построения шахматовского Словаря, были не в силах скрыть своего восхищения масштабом проделанной работы. О колоссальной работоспособности Шахматова красноречиво говорят и внешние факты: объём всего второго тома Словаря, включившего в себя 9 вышедших до 1907 года выпусков, составляет 1483 страницы, а размер всех вообще его выпусков более чем в 10 раз превзошёл объёмистое издание «Словаря церковнославянского и русского языка» 1847 года.

Ф.Ф.Фортунатов (друг и учитель Шахматова) писал своему ученику: «Ваша деятельность меня просто изумляет. Думаю, что Вы совсем не бережёте себя.»

Действительно, Алексей Александрович не знал ни выходных, ни отпусков: ежедневно он работал по 10-12, а в деревне летом и по 15 часов в сутки.

Библиотека Академии наук

В 1899 году А.А.Шахматова назначают директором I (русского) отделения Библиотеки Академии наук. Новый директор смотрел на книгу, прежде всего, как на главное орудие просвещения широких масс. Поэтому он сразу же устраняет все привилегии в пользовании фондами библиотеки. Теперь Академическую библиотеку могут посещать не только учёные, но и преподаватели гимназий и даже студенты. Шахматов добился открытия при библиотеке специального читального зала для учащейся молодежи. Видя, как тесно становится теперь в помещении библиотеки (тогда она располагалась в старом здании Кунсткамеры), директор отдаёт свой кабинет для выдачи книг на дом, и теперь, встречая кого-либо из своих коллег по Академии, учёному ничего не остаётся, как вести с ними деловые разговоры в одном из проходов между книжными шкафами.

По инициативе Шахматова в библиотеке создаются новые отделы: картографический, иконографический, нотный, отдел отчётов и др. Особенное внимание оказывает директор библиотеки рукописям. В них для учёного важно всё: содержание и языковые особенности, форма орнамента и манера изображения, раскраска букв. Сохранить рукописи означает для А. А. Шахматова не только обеспечить учёных бесценным материалом для исследования. Это значит также сохранить первоисточники проявления русской духовной культуры, национальное достояние всего народа. В 1900 году Шахматову удается добиться создания при библиотеке специального Рукописного отделения. Первым ученым хранителем рукописей избирается В.И. Срезневский. По его инициативе были организованы археографические экспедиции в районы русского Севера. В Рукописное отделение поступило 500 древнерусских рукописей, 205 актов и около 100 старопечатных книг.

Известно, что всё своё директорское жалование академик А.А. Шахматов передавал на нужды библиотеки: покупку новых книг, оборудование читальных залов, археографические экспедиции и т.д.

Реформатор русского языка

В феврале 1904 года начала работу специальная комиссия Академии наук по подготовке реформы русского правописания. Вместе с другими известными языковедами вошел в неё и Алексей Александрович Шахматов. Первоначально эту группу лингвистов возглавлял доктор сравнительного языковедения Ф.Ф. Фортунатов, а после его смерти руководителем комиссии стал академик Шахматов.

Учёные-практики уже тогда предлагали отменить двойные буквы и значительно упростить русское правописание, сделав его более доступным для самых широких слоёв населения. К сожалению, этот проект отвергли консервативно настроенные чиновники и некоторые учёные, которые противились нововведениям. Комиссия продолжала совершенствовать проект орфографической реформы до 1912 года, но и после доработки предложенный вариант не был принят.

Реформа русской орфографии, сделавшая русское правописание более лёгким для усвоения и применения, была проведена лишь в 1917-1918 годы. Вся слава реформаторов досталась чиновникам Народного комиссариата просвещения под руководством наркома А.В.Луначарского, а имена истинных разработчиков реформы, русистов «старой» школы Ф.Ф.Фортунатова, А.А.Шахматова, Д.Н.Ушакова и других, были забыты и долгое время вовсе не упоминались в советской литературе.

Шахматов и русское летописание

Помимо лингвистических и филологических изысканий, А.А. Шахматов проделал огромную и, можно сказать, беспрецедентную работу в области изучения древнерусских летописей. Именно он заложил основы их текстологического исследования и тем самым определил фундамент текстологии как науки. Он первым установил время создания и источники старейших летописных сводов (XI - XVI вв.), в частности «Повести временных лет», полностью пересмотрев все существовавшие до него представления об истории русского летописания.

Шахматову принадлежит работа по восстановлению летописных сводов, предшествовавших ПВЛ. До него считалось, что автор ПВЛ Нестор – монах Киево-Печерского монастыря, первый русский летописец, а созданная им «Повесть временных лет» - первая русская летопись, время создания которой датировалось рубежом XI-XII веков.

Изучая списки Новгородской первой летописи, Шахматов пришёл к выводу, что в ней сохранились отрывки более древней летописи, чем сама ПВЛ. Между Новгородской первой летописью и «Повестью временных лет» замечаются значительные расхождения. Эти расхождения Шахматов объясняет тем, что текст, лежавший в основе Новгородской первой летописи, гораздо древнее текста ПВЛ. Летописец, составлявший «Повесть временных лет», расширил свод новыми материалами, различными письменными и устными источниками, документами (договорами с греками), выписками из греческих хроник и довёл изложение до своего времени.

А.А. Шахматов проделал колоссальную работу, попытавшись восстановить свод, лежащий в основе и «Повести временных лет» и Новгородской первой летописи. Исследователь назвал его «Начальным», предполагая, что с него именно и началось русское летописание.

Шаг за шагом в различных исследованиях А. А. Шахматову удалось восстановить полностью его состав, установить время его составления (1093-1095 гг.) и показать, в какой политической обстановке он возник:

Однако, назвав этот свод «Начальным», А. А. Шахматов ещё не предполагал, что вскоре это название окажется неточным. Дальнейшие исследования учёного показали, что и в составе Начального свода имеются различные наслоения и вставки. Впоследствии А. А. Шахматову удалось вскрыть в основе Начального свода два ещё более древних свода.

Таким образом, история древнейшего русского летописания представляется А. А. Шахматовым в следующем виде:

В 1037-1039 гг. была составлена первая русская летопись - Древнейший Киевский свод.

С начала 60-х гг. ХI века игумен Киево-Печерского монастыря Никон продолжал ведение летописания и к 1073 году составил второй летописный свод.

В 1093-1095 гг. в том же Киево-Печерском монастыре был составлен третий летописный свод, условно называемый Начальным.

Наконец, в начале ХII века, не сразу, а в несколько приёмов, была составлена дошедшая до нас «Повесть временных лет».

Эта схема истории древнейшего летописания, хорошо обоснованная множеством соображений, изложенных в трудах А.А.Шахматова, произвела настоящую «революцию» в исторической науке.

В прижизненных работах академика Шахматова она так и не доведена до логического конца – за него это сделали его последователи - М.Д.Присёлков, Я.С.Лурье и другие историки. И хотя отдельные положения шахматовской гипотезы о ПВЛ подвергались обоснованной и не совсем обоснованной критике академиками В. М. Истриным, Н. К. Никольским, С.Ф.Платоновым и другими учёными, точка зрения А. А. Шахматова была подтверждена многими фактами. Схемой, предложенной Шахматовым и М.Д. Присёлковым, продолжает руководствоваться и современная историческая наука. Представленная ими концепция до сих пор играет роль «стандартной модели», на которую опираются или с которой полемизируют все последующие исследователи.

Особенно ценно то, что А. А. Шахматов в своих работах не останавливался на выяснении главнейших фактов истории начального русского летописания. Он стремился к восстановлению самого текста каждого из перечисленных выше сводов.

В «Разысканиях о древнейших русских летописных сводах» (1908 г.) А. А. Шахматов дал восстановленный им текст Древнейшего свода в редакции 1073 года - то есть текст свода Никона 1073 года, с выделением в нём при помощи особого шрифта тех частей, которые вошли в него из Древнейшего свода 1037-1039 гг.

В более позднем своем труде «Повесть временных лет» (т. 1, 1916) А. А. Шахматов дал текст «Повести временных лет», в котором крупным шрифтом выделил те части её, которые восходят к Начальному своду 1093-1095 гг.

Политические взгляды

Советские исследователи, обращавшиеся к биографии А.А.Шахматова в 1970-80-е годы, неоднократно пытались представить учёного как принципиального противника царского режима, борца за демократические идеалы, истинного патриота России, который лояльно отнёсся к революционным преобразованиям, как Февраля, так и Октября и искренне желал быть полезным своей стране. Отчасти эти утверждения справедливы: Шахматов долгие годы бескорыстно служил делу науки и народного просвещения. Его подчас возмущали косность и безразличие государственных чиновников, от которых зависели необходимые преобразования. Как и всякий интеллигентный человек начала XX века, А.А.Шахматов находился в оппозиции власти в тех вопросах, которые возмущали всю прогрессивную общественность того времени. В частности, он осуждал имперскую политику в отношении инородцев и использования языков национальных окраин, наступления на свободу слова, притеснения студенчества и различных общественных организаций, сословные привилегии и т.д. В период революции 1905-1907 годов Шахматов подписывался под различными коллективными обращениями университетской профессуры и академической общественности к властям, возможно, разделял взгляды «кадетского» большинства в Академии наук. В 1905 году А.А.Шахматов написал скандально известное, слишком смелое письмо президенту Академии великому князю К.К.Романову (КР):

“Мы, действительно порицаем правительство: порицаем его за то, что оно так мало сделало для народного образования, и, несмотря на услуги земства, не сумело до сих пор привить сельскому населению элементарной грамотности…; мы порицаем правительство за то, что, приступив к реформе средней школы еще при министре Боголепове, оно до сих пор не разберется в трудах комиссий и комитетов и оставляет школу без твердой программы преподавания; мы порицаем его за то, что оно, давно уже сознав недостатки университетского устава 1884 года, внесшего в высшие учебные заведения наши разложение, не устранило до сих пор ненормальных условий университетского строя… Да, мы порицаем это правительство, и главным образом за то, что оно не сознает своей ответственности перед страной и своих обязанностей перед Верховною властью…”

По одной из версий, с подачи В.Д. Бонч-Бруевича, Шахматовым была принята на хранение в библиотеку Академии наук едва ли не вся нелегальная литература партии большевиков и некоторые документы по истории революционного движения. В соответствии с существовавшим в России законом, почта, идущая из-за границы в адрес Академии наук, не подвергалась таможенному досмотру, а имущество и литература Академии на территории страны обладали правом экстерриториальности, то есть неприкосновенности. Потом сами же большевики отменили этот закон, и обвинили в «хранении» и даже «утаивании» документов С.Ф.Платонова и других руководителей уже советской Академии наук, состряпав «академическое дело» (1929).

Тем не менее, называть А.А.Шахматова «идейным борцом» и «пламенным революционером» было бы большой натяжкой даже с точки зрения советских историков. Он оставался, прежде всего, учёным, для которого политика и борьба за интересы каких-либо социальных групп не представляли никакого интереса. Как директор библиотеки, академик стремился лишь сохранить для потомков документы (рукописи, автографы), имеющие историческую ценность. Политических последствий этой деятельности ни он, ни кто-либо другой, в то время не мог себе даже предположить.

Современники отзывались об Алексее Александровиче Шахматове как об исключительно честном и порядочном человеке, всю свою жизнь положившем на алтарь бескорыстного служения науке. Он был удивительно талантлив, трудолюбив и настойчив в достижении поставленной перед собой высокой цели. Но в то же время академик Шахматов остался в памяти коллег и учеников как человек со «светлой», искренней душой, тактичный, мягкий, скромный, совершенно беззащитный перед лицом окружающей действительности и худших проявлений человеческой натуры.

«В его отношениях к людям, насколько это удалось уловить мне и испытать на себе, сказывалось необыкновенное благородство души, чуткость, искренность, отзывчивость, тонкость душевной организации и исключительная доброжелательность. И что всего характерно, проявление этих качеств сопровождалось необычайной скромностью,» - писал впоследствии один из близко знавших Шахматова людей.

Как филолог Шахматов произвёл истинную «революцию» в истории изучения русского летописания. Для учёного этого вполне достаточно.

Преподавательская деятельность

А.А.Шахматов с 1908 по 1919 годы преподавал в Петербургском (впоследствии -Петроградском) университете историю русского языка, церковно-славянский язык, русскую диалектологию. Он был одним из самых уважаемых и авторитетных профессоров университета. Уже на первой встрече со студентами 18 октября 1906 года Шахматов сразу же очертил широкий круг стоящих перед лекционным курсом задач. Он подчеркнул, что история языка в состоянии представить картину исторического развития народа, но решить эту задачу можно лишь при тщательных наблюдениях над говорами и памятниками письменности, а также современным живым языком. «Я очень желал бы,- обращается лектор к студентам,- чтобы и вы, начинающие филологи, были охвачены интересом к богатейшей нашей письменности. Но я употреблю все старания, чтобы доказать вам, что изучению памятников должно предшествовать изучение живого языка, что…не может быть изучения истории языка без постоянной опоры на историю самого народа…»

Этот принцип был основополагающим в научной работе самого лектора.

После 1917 года

После октября 1917 года академик А.А.Шахматов остался в Петрограде, ни на миг не помышляя об эмиграции. Для русского филолога, историка и теоретика русского языка бегство из своей страны в годину тяжких испытаний выглядело как предательство:

Кроме того, Шахматов прекрасно понимал, что продолжать дело всей своей жизни, а именно – научную работу - он сможет только в России. Учёный не мыслил себя и свою жизнь без живой русской речи, русской литературы, русского народа.

Несмотря на бытовые лишения, голод, холод, военную разруху А.А.Шахматов продолжает активно работать в Академии наук, читать лекции в университете. Он стал одним из немногих представителей дореволюционной профессуры, кто охотно включился в общественную, организаторскую и административную деятельность Академии наук при власти большевиков.

В феврале 1918 года Шахматов входит в состав Комиссии по разработке предложений в связи с предстоящим 200-летием Академии наук, в апреле его избирают в Комиссию для выработки нового устава Пушкинского Дома, в мае Алексей Александрович становится представителем академии в Комитете Публичной библиотеки, в конце октября он один из трёх представителей от Академии на совещании Совета высших учебных заведений университетского типа. Шахматов участвует в Комиссии по рассмотрению нового Устава Академии наук, представляет Академию в коллегии Института истории искусств. В октябре 1919 года учёному поручается временное заведование II отделением Академической библиотеки, а также председательствование в Библиотечной комиссии; в декабре Общее собрание Академии наук избирает академика своим представителем в комиссию при Книжной палате.

В период революций и Гражданской войны Шахматов не оставляет и свою научную деятельность. С 1918 по 1919 год в свет выходят его работы: «Волохи древнерусской литературы», «Заметки об языке волжских болгар», «Древнейшие судьбы русского племени». Летом 1919 года Шахматов приступил к написанию огромного труда «Синтаксис русского языка», ставшего в дальнейшем выдающимся лингвистическим исследованием, без знания которого даже в наши дни невозможно научное изучение синтаксиса русского языка.

Последняя зима

Книга «Синтаксис русского языка» является венцом всего педагогического и научного пути А.А.Шахматова. Однако она оказалась его последней «лебединой» песней, оставшись навеки незаконченной. Знания, опыт, научные открытия, равно как сама жизнь выдающегося учёного, не были нужны новой революционной России.

Зима 1919-1920 года стала для академика Шахматова последней. В тесных служебных комнатах Академической библиотеки температура нередко стояла на отметке 5 градусов ниже нуля, в хранилищах мороз достигал 10 градусов. Электричества нет: его давно заменили керосиновые лампы. Та же ситуация и в большинстве петроградских квартир. Каждый вечер полуголодный академик носил на свой третий этаж тяжёлые поленья дров, пилил и колол их, чтобы не окоченеть, чтобы продолжать работу.

О переживаемых им тяготах и лишениях дают отчётливое представление последние письма Алексея Александровича своему близкому другу и соратнику филологу Д.Н.Ушакову:

«Житье Ваше, как вижу, труднее моего, не скажу нашего, петербургского, т. к. в общем здесь еще хуже, чем в Москве. Но я в казенной квартире, получаю достаточное количество дров на плиту; от времени до времени, правда, в миним дозах могут топить две печи внизу (у нас ведь два этажа). Электрический свет в посл время стали давать от 6 до 12. Правда, мы не сытые, бедствуем из-за продуктов, но так или иначе до сих пор пробавлялись. Требуется на содержание громадная сумма денег. Достать деньги трудно. Кроме увеличившегося жалованья, нас выручает продажа вещей. Но вещам скоро конец, их хватит разве на месяц. Чем будем жить дальше, не видно…»

В середине декабря 1919 года в Петрограде умирает ставшая матерью для Шахматова и его сестёр тётя Ольга Николаевна Шахматова. 11 февраля, менее чем через два месяца после смерти тёти, умирает Ольга Александровна - младшая сестра академика. Умирает и одинокий курьер Илья, которого Алексей Александрович несколько месяцев назад взял в свою семью.

Лишившись дорогих и близких людей, Шахматов уходит в работу. Он лично руководит перевозкой в Академию наук книжных сокровищ из разграбляемых домашних библиотек известных петроградских учёных, спасает от гибели множество памятников отечественной культуры, собственными руками разгружает подводы, переносит на плечах неимоверно тяжелые тюки с книгами.

По странному стечению обстоятельств, конец жизни академика А.А.Шахматова оказался связан с именем А.И. Соболевского, с оппонирования диссертации которого начался его творческий путь. 30 июля 1920 года А.А.Шахматов перевозил в Академию наук библиотеку Соболевского, и на этом наступил предел физических возможностей без того истощённого, усталого человека.

Через десять дней врачи поставили Шахматову диагноз: инвагинация кишок. Была сделана операция, но организм 55-и летнего учёного оказался настолько истощён, что был уже не в силах бороться за жизнь. 16 августа 1920 года Алексей Александрович Шахматов скончался. Похоронен на Волковом кладбище Санкт-Петербурга.

Наследие и память

После смерти А.А.Шахматова в 1925–1927 годы был издан его во многом нетрадиционный «Синтаксис русского языка», оказавший значительное влияние на развитие синтаксической теории в России.

Его труды в области изучения русских летописей были переизданы, систематизированы и приведены к логическому заключению только в конце 1930-х- начале 1940-х годов.

Ниже приводится далеко неполный список работ учёного, изданных при его жизни и после смерти:

• Исследование о Несторовой летописи (1890)
• О сочинениях преподобного Нестора (1890)
• Несколько слов о Несторовом Житии Феодосия (1896)
• Древнейшие редакции Повести временных лет (1897)
• Исходная точка летосчисления Повести временных лет (1897)
• Киевско-Печерский патерик и Печерская летопись (1897)
• О начальном Киевском летописном своде (1897)
• Хронология древнейших русских летописных сводов (1897)
• Отзыв о сочинении Eugen Scepkin «Zur Nestorfrage» (1898)
• Начальный Киевский летописный свод и его источники (1900)
• Сказание о призвании варягов (1904)
• Корсунская легенда о крещении Владимира (1908)
• Один из источников летописного сказания о крещении Владимира (1908)
• Разыскания о древнейших русских летописных сводах (1908)
• Предисловие к Начальному Киевскому своду и Несторова летопись (1909)
• Несторова летопись (1913-14)
• Нестор летописец (1914)
• Повесть временных лет (1916)
• Житие Антония и Печерская летопись
• Киевский Начальный свод 1095 г.
• Очерк современного литературного языка (1913)
• Очерк древнейшего периода истории русского языка (1915)
• Введение в курс истории русского языка (1916)
• Синтаксис русского языка (1 т. – 1925; 2 т. – 1927)
• Древнейшие судьбы русского племени (1919)

21 января 1921 года с целью увековечения памяти А. А. Шахматова Академия наук обращается в Совет Народных Комиссаров с ходатайством о национализации имения академика в селе Губаревка и превращении его в дом отдыха для работников Академии. В. И. Ленин одобряет это решение и принимает все необходимые меры для скорейшего его осуществления. Однако в 1921 году у советской власти было много других забот, помимо увековечивания памяти «старорежимных» филологов. Имение было взято под охрану государством, но создание мемориального музея А.А.Шахматова в Губаревке так и не состоялось. Ни усадебное здание, ни какие-либо хозяйственные постройки до наших дней не дошли. Сохранился лишь фрагмент парка, который сегодня входит в число охраняемых объектов на территории Саратовской области.

Историк, генеалог, старшая сестра А.А.Шахматова Евгения Александровна Масальская- Сурина (1863-1940) оставила интересные воспоминания о брате, которые впервые были опубликованы в полном варианте только в 2012 году.

От брака с Н.А. Градовской Шахматов имел трёх дочерей: Ольгу (1898-?), Софью (1901-1942) и Екатерину (1903-1942).

Софья Алексеевна Шахматова (по мужу Коплан) окончила в 1924 году общественный факультет этнолого-лингвистического отделения Ленинградского университета. С 1920 по 1931 год работала научным сотрудником и учёным хранителем в Пушкинском Доме. В 1923 году вышла замуж за Б.И. Коплана (1898-1941) – историка литературы, тоже сотрудника Дома, который был репрессирован по «академическому делу» (1929). В 1931 году Софья Алексеевна уволилась и последовала за мужем в Ульяновск – место его ссылки. По возвращении в 1930-е годы она работала библиотекарем и архивистом в Архиве Академии наук и Институте востоковедения. Умерла от голода в блокадном Ленинграде один день с сыном Алёшей Копланом (16-и лет) 5 января 1942 года.

В блокадную зиму 1941-1942 года в Ленинграде умерла и младшая дочь академика Шахматова Екатерина и предположительно – его вдова Н.А. Градовская-Шахматова, которая до последнего дня ухаживала за больным внуком.

Компиляция Елены Широковой по материалам:

А.А.Шахматов (1864-1920). Летопись жизни и деятельности академика Шахматова. М.-Л., 1930;

Измайлов Н.В.Воспоминания о Пушкинском доме//Пушкинист Н.В.Измайлов. – Калуга, 2008.

Макаров В.И. А.А.Шахматов: Пособие для учащихся. – М.: Просвещение, 1981;

Масальская Е.А. Повесть о брате моём, А.А.Шахматове. М., 1927.

«Академик А. А. Шахматов: жизнь, творчество, научное наследие (к 150-летию со дня рождения) Нестор-История Санкт-Петербург УДК 80/81 ББК 81.2 А38 А38 Академик А. А. Шахматов: жизнь, ...»

-- [ Страница 1 ] --

РОССИЙСКАЯ АКАДЕМИЯ НАУК

Институт лингвистических исследований

Санкт-Петербургский институт истории

Санкт-Петербургский филиал архива РАН

Санкт-Петербургский научный центр

Объединенный научный совет

по общественным и гуманитарным наукам

Академик А. А. Шахматов:

жизнь, творчество, научное наследие

(к 150-летию со дня рождения)

Нестор-История

Санкт-Петербург

А38 Академик А. А. Шахматов: жизнь, творчество, научное наследие.

Сборник статей к 150-летию со дня рождения ученого / Отв.

ред. О. Н. Крылова, М. Н. Приемышева. СПб.: Нестор-История, 2015. - 1040 с.

ISBN 978-5-4469-0774-8 В сборник статей, издаваемый к 150-летию со дня рождения академика Алексея Александровича Шахматова (1864–1920), вошли исследования, посвященные жизни и творчеству ученого, а также статьи по современным проблемам тех направлений истории и филологии, развитие которых во многом определили его труды: изучение русского летописания, история русского языка, русская грамматика, русская диалектология, лексикология и лексикография. Сборник предназначен для широкого круга специалистов в области гуманитарного знания.

УДК 80/81 ББК 81.2

Ответственные редакторы издания:

к.ф.н. О. Н. Крылова, д.ф.н. М. Н. Приемышева.

Ответственные редакторы разделов:

д.и.н. В. Г. Вовина, д.ф.н. М. Д. Воейкова, к.ф.н. С. Св. Волков, к.ф.н. В. Н. Калиновская, к.ф.н. О. Н. Крылова, д.ф.н. И. А. Малышева, д.ф.н. С. А. Мызников, д.и.н. А. В. Сиренов, д.ф.н. М. Н. Приемышева, д.ф.н. О. А. Черепанова.

Утверждено к печати Институтом лингвистических исследований РАН, Санкт-Петербургским институтом истории РАН ISBN 978-5-4469-0774-8 © Институт лингвистических исследований РАН, 2015 © Санкт-Петербургский институт истории РАН, 2015 © Санкт-Петербургский филиал Архива РАН, 2015 Алексей Александрович Шахматов (1864–1920) был выдающимся русским ученым. По словам В. В. Виноградова, «в истории русской филологии нет главы более яркой и волнующей, чем деятельность Алексея Александровича Шахматова». С именем Шахматова связано развитие важнейших направлений отечественной русистики, а также фольклористики и этнографии.

Исследования А. А. Шахматова остаются фундаменИл. 1. А. А. Шахматов.

Ил.1. А. А. Шахматов.

Гимназическая фотография. 1883 г. тальными при изучении Гимназическая фотография. 1883 г.

© СПФ АРАН. Р. X. Оп. 1-Ш. Д. 113. Л. 1. русского летописания.

© СПФ АРАН. Р. X. Оп. 1-Ш. Д. 113. Л. 1.

Рано потеряв родителей, А. А. Шахматов воспитывался в семье дяди в Саратовской губернии, затем поступил в московскую частную гимназию Фр.

Креймана. Осенью 1879 г. А. А. Шахматов перешел в IV московскую гимназию, которую окончил в 1883 г. Склонность к научным исследованиям А. А. Шахматов проявил еще гимназистом. Любовь к древностям и удивительная филологическая интуиция этого «чудо-ребенка» обратили на себя внимание таких известных филологов, как Н. И. Стороженко и В. Ф. Миллер, которые ввели его в мир большой Науки, познакомив с профессорами Московского университета - Ф. И. Буслаевым, Ф. Ф. Фортунатовым и Ф. Е. Коршем.

Легендарным эпизодом в жизни А. А. Шахматова-гимназиста стало его успешное критическое выступление в 1882 г. на защите магистерской диссертации уже известного ученого А. И. Соболевского.

По окончании гимназии в 1883 г. А. А. Шахматов поступил на историко-филологический факультет Московского университета, где под руководством Ф. Ф. Фортунатова (1848–1914), который на всю жизнь стал его учителем, наставником и другом, стал заниматься сравнительно-историческим изучением славянских языков.

В 1887 г. А. А. Шахматов окончил Московский университет. Все были уверены, что ему светит блестящая карьера университетского профессора, но неожиданно для всех в 1891 г. он уезжает работать земским начальником в Саратовский уезд и проводит там более трех лет.

В 1894 г. он защитил магистерскую диссертацию «Исследования в области русской фонетики», за которую ему сразу же была присвоена докторская степень, и вскоре был приглашен в Императорскую Академию Наук для руководства над «Словарем русского языка». В 1895 г., в 30 лет, он избирается адъюнктом, в 1897 г. - экстраординарным академиком Академии наук, а с 1898 г. становится членом ее правления.

В 1899 г. А. А. Шахматов был избран директором Русского отделения Библиотеки Академии наук, а с 1908 г. становится приват-доцентом и впоследствии профессором Петербургского университета. В последний год жизни А. А. Шахматов возглавлял также Иностранное отделение БАН.

А. А. Шахматов, занимаясь проблемами происхождения русского языка, следовал традициям школы сравнительно-исторического языкознания. Для этого он уже в первых своих научных работах стал использовать древнерусские письменные тексты, в том числе - тексты летописей. Он применил к летописям те приемы, с помощью которых лингвисты исследовали происхождение языков: он увидел в летописях некую единую семью, подобную языковой семье, все члены которой связаны друг с другом. Эту сложную систему родственных связей он и исследовал, стараясь добраться до «родоначальников» известных нам летописных текстов. Таким образом, Шахматов стал создателем такой схемы соотношения между собой летописных текстов, которая, в основном, признается и современными исследователями.

Шахматов оставил заметный след в истории отечественной лингвистики: его работы по проблемам происхождения русского языка, развития русского литературного языка, по изучению русских диалектов на широком славянском фоне, по синтаксису современного русского языка до сих пор актуальны, самобытны и оригинальны и свидетельствуют о богатой интуиции ученого, об уникальном его методологическом подходе - исторический принцип тесно переплетался в его исследованиях с психологическим подходом. Шахматов остался и единственным в истории отечественной лексикографии создателем концепции словаря-тезауруса русского языка: словаря, в который должны были быть помещены все слова русского языка, употребленные хотя бы раз в русском языке за всю историю его существования.

Но А. А. Шахматов не был просто кабинетным ученым. Либерал по убеждениям, в 1905 г. он стал членом партии кадетов, принимал активное участие в ее работе, был членом реформированного Государственного совета, где активно выступал в защиту прав народов Российской империи - финнов, литовцев, грузин, украинцев, а также боролся за права студентов. Он поддержал Февральскую революцию 1917 г., но не принял революцию Октябрьскую.

В наступившее затем тяжелое для России время А. А. Шахматов остался в Петрограде, продолжал преподавание в Университете, поддерживал коллег. Он стойко переносил физические страдания и голод, и зимой 1919–1920 г., по воспоминаниям учеников, имел еще силу и мужество читать перед тремя оставшимися слушателями лекции в университетской аудитории, где температура была ниже нуля. Ему было свойственно удивительное чувство ответственности за всё и за всех, кто его окружал, шла ли речь о молодых исследователях, нуждавшихся в поддержке, или о старом и немощном курьере Рукописного отдела Библиотеки Академии наук Илье, которого он взял в самое голодное и тяжелое время к себе в дом и который у него дома и умер.

Непосильная физическая работа, доставшаяся ему как единственному мужчине в семье, подорвала его силы. Но все же А. А. Шахматов лично хлопотал о спасении и перевозке в Библиотеку Академии наук ряда выдающихся книжных собраний, например, собственноручно разгружал подводы с книгами А. И. Соболевского. Все это в сочетании с крайним истощением послужило причиной внезапной серьезной болезни, от которой он скоропостижно скончался 17 августа 1920 г. Весть о смерти А. А. Шахматова сразу же облетела все научные центры Европы и вызвала невероятно широкий отклик ученого сообщества. Так погиб один из величайших русских ученых и выдающийся человек…

В. Г. Вовина-Лебедева, А. В. Сиренов

*** Сборник статей, подготовленный к 150-летию со дня рождения А. А. Шахматова, включает материалы двух сессий юбилейной конференции, посвященной изучению научного наследия ученого и проходившей в СанктПетербурге в июне и октябре 2014 г. Первая сессия, организованная Институтом лингвистических исследований РАН и Санкт-Петербургским филиалом Архива РАН при участии Объединенного научного совета по общественным и гуманитарным наукам СПбНЦ, была посвящена филологическому и лингвистическому наследию ученого.

Вторая сессия, проходившая по инициативе Санкт-Петербургского института истории РАН, Исторического факультета СПбГУ и Отдела рукописей Российской национальной библиотеки, была посвящена современным проблемам изучения русского летописания и роли Шахматова в традиции изучения летописей. Жизнь и творчество ученого, новые факты его биографии, редкие архивные данные были предметом интереса исследователей на протяжении работы обеих сессий конференции.

Огромный интерес к личности и творческому наследию академика А. А. Шахматова подчеркивает уникальность творческого дара ученого, а также значимость и актуальность его научного наследия в наше время: в работе конференции приняло участие более 90 представителей разных научных специальностей - историков, лингвистов, литературоведов, работников архивов и библиотек, которые стали авторами статей настоящего сборника.

Различные направления их исследований нашли отражения в соответствующих разделах издания: «Об академике А. А. Шахматове (к 150-летию со дня рождения», «А. А. Шахматов и ученое сообщество России», «Традиции А. А. Шахматова и изучение истории летописания» (редакторы д.и.н. В. Г. Вовина-Лебедева, д.и.н. А. В. Сиренов), «Наследие А. А. Шахматова и вопросы истории русского языка и лингвистического источниковедения»

д.ф.н. И. А. Малышева, д.ф.н. М. Н. Приемышева, (редакторы к.ф.н. В. Н. Калиновская); «Русская историческая лексикология и лексикография» (редактор д.ф.н. О. А. Черепанова), «А. А. Шахматов и традиции изучед.ф.н. С. А. Мызников, ния русской диалектологии» (редакторы к.ф.н. О. Н. Крылова), «Проблемы теории и истории русской грамматики:

шахматовское наследие» (редактор д.ф.н. М. Д. Воейкова), «Лексикографическая деятельность А. А. Шахматова» (редакторы к.ф.н. В. Н. Калиновская, д.ф.н. М. Н. Приемышева), «Проблемы современной русской лексикографии»

(редакторы к.ф.н. С. Св. Волков, д.ф.н. М. Н. Приемышева).

ОБ АКАДЕМИКЕ

А. А. ШАХМАТОВЕ (к 150-летию со дня рождения) Макаров Владимир Иванович Брянский государственный университет имени академика И. Г. Петровского Россия, г. Брянск

–  –  –

Для понимания мировоззрения А. А. Шахматова чрезвычайно важно его последнее предсмертное письмо августа 1920 года, написанное им в связи с днем рождения дочери Софьи. Это огромное письмо посвящено вопросу, который каждый из нас задает себе не один раз: в чем смысл нашей жизни? Для А. А., и ученого и человека, смысл жизни заключался во всестороннем развитии личности… Вот некоторые из важных мыслей А. А. Шахматова, изложенные в этом письме. Сложная природа человека позволяет различать три вида явлений: ум, чувство и волю. Задача человека - совершенствовать все эти виды. Ко всем элементам знания надо относиться с высоким уважением: знание может привести к достижению, познанию истины, высочайшего понятия, которое неизменно ведет его к добру. Что касается чувств, то гамма их обширна. Положительный характер имеют только те чувства, которые не ставят человека в острый конфликт с его ближними. Это чувство любви, чувство красоты, чувство долга и пр. Эти чувства в развитии дают в своих проявлениях такие результаты, которые мы называем благом.

Человечество нуждается в увеличении добра на земле, оно жаждет добра, ибо разрастание зла грозит утопить человечество и отдельные человеческие личности в пучине зла. Для нас весьма ценна возможность утверждать, что умственное и эмоциональное наше развитие приводят к одному и тому же результату - увеличению добра на земле.

Говоря о религии, А. А., человек религиозный, подчеркнул, что он не знает другой религии, кроме христианской, которая бы так глубоко проникла в духовную природу человека и выдвинула на такую высоту чувство любви [ОР РНБ. Ф. 326].

Примечательно, однако, что 15-летний Алексей Шахматов размышлял в письме к старшей сестре Евгении и о важности любви к себе: «Человек, милая Женя, должен любить себя, он должен весь предаться себе, иначе он не человек. В нем тогда нет ни самолюбия, ни честолюбия, когда он сам себя не любит. Но что значит любить себя?

Задавал подросток вопрос и себе, и сестре. И отвечал: «Это вовсе не значит любить себя так, чтобы пренебрегать любовию к другим, я должен себя обнаруживать тем, что я для чего-нибудь пишу, я должен быть уверен, что я не пишу понапрасну и что я что-нибудь сделал, раз я занимаюсь филологией… Я сознаю, что лишь одна тысячная у меня готова, и, сделав только тысячу тысячных, я сделаю все» [Масальская 1929: 192]. Можно думать, что эти мысли пятнадцатилетнего аналитика о любви к себе - это фактически мысли о труде, о себе в труде.

Таким и был А. А. Шахматов всю его недолгую многотрудную жизнь.

Формированию личности А. А. Шахматова как человека и ученого способствовал ряд обстоятельств, и прежде всего разносторонние культурные, гуманистические традиции семьи (да, собственно, всего шахматовского рода), ее достойные моральные качества, высокие интеллектуальные запросы и способности, а также глубокие эстетические интересы.

В формировании будущего ученого, его склонностей и умений трудно переоценить значение его ближайших наставников:

Ф. Ф. Фортунатова, Ф. Е. Корша, И. В. Ягича, В. Ф. Миллера, Н. И. Стороженко, увидевших в гимназисте необычайно талантливого подростка, одержимого научными интересами в области истории славянства, и с восторгом пошедших навстречу этим интересам мальчика.

Будучи еще гимназистом. Алексей испытывал истинное счастье от слов И. В. Ягича из его письма от 9 декабря 1881 г.: «Я утешаюсь тем, - писал Ягич подростку, - что мы ведь скоро увидимся» [Шахматов 1947]. А Ф. Ф. Фортунатов, ученый европейского масштаба, так не любивший печататься, человек, к которому приезжали из всей Европы учиться, считали за честь с ним пообщаться как с ученым и не менее - как с человеком, и этот великий человек пишет всего лишь вчерашнему выпускнику Московского университета: «Вот уже более года, как мы расстались с Вами, а я все еще не могу привыкнуть к Вашему отсутствию» [ОР РНБ. Ф. 370. Ед. хр. 82]. Поразительна была эта крепкая привязанность маститых ученых к юному российскому подростку! И вообще покоряет и восхищает высокая этика отношений и друг к другу и к ученикам своим этих выдающихся личностей!

Но рядом с великими научными успехами в жизни этого обладавшего очень тонкой психикой человека, каким был А. А., постоянно вторгались изнуряющие и душу его, и его мозг беды, узко личные, семейные, и беды столь дорогой ему университетской молодежи, и великая трагедия всего российского общества конца одного и начала другого века, - все принималось им очень близко к сердцу и, как червь, подтачивало его нервы... Поистине, «питие мое с плачем растворяхъ».

Самые ранние годы Алексея и его двух сестер (старшей Евгении и младшей - Ольги), - эти первые годы жизни в атмосфере взаимной любви, родительской заботы, поэзии, музыки, были прекрасны, безмятежны и на всю жизнь определили их интересы. Но, как это часто бывает в жизни, неожиданная жестокая беда настигла их очень рано: Алексею было всего шесть лет, когда от туберкулеза в тридцатилетнем возрасте скончалась их мама, а всего через полгода умер и отец, честный, высоко ценимый губернский прокурор, так любивший свою нелегкую работу, а главное - еще больше любивший семью. «Я люблю деловую жизнь, - как-то признался он, - увлекаюсь ей, но она занимает только ум, не наполняя души. Даже среди самых важных дел и общественных удовольствий я чувствую потребность сердечной, сильной привязанности, и вся жизнь бесцветна, не полна и поверхностна без семьи» (из воспоминаний старшей сестры А. А. Евгении Масальской об отце) [РГАЛИ. Ф. 318. Оп. 1. Ед. хр. 69. Л. 5].

Можно без сомнений утверждать, что приведенные нами слова отца, Александра Алексеевича, целиком соответствуют мироощущениям и его сына: любовь А. А. к жене и постоянные хлопоты о ней, нервной, болезненной, испытывавшей тяжкое состояние из-за мучительной болезни зоба, для чего часто приходилось возить ее к европейским врачам во Францию, Германию, Швейцарию; любовь к детям, усиленная, несомненно, еще и воспоминаниями о раннем собственном сиротстве, была поистине безграничной.

Видимо, именно ранней смертью родителей объясняются его удивительные по трагичности слова, адресованные своим саратовским тете и дяде (взявшим в свое время троих осиротевших детей на воспитание) в день его двенадцатилетия: «Как коротка человеческая жизнь!

Писал мальчик. - Может статься, что я прожил уже половину своей жизни! И что же, ничто в моей жизни не достойно похвалы» [Масальская 1929]. И это при том, что к этому времени мальчиком уже написано немало небольших статеек и огромное сочинение об истории Руси ХIII–ХV вв. в трех частях, на более чем трехстах страницах.

Неимоверной трагедией А. А. Шахматова и его жены Наталии Александровны (урожденной Градовской, дочери известного петербургского профессора истории А. Д. Градовского) стала болезнь (туберкулезный менингит) их прикованного в течение 12 лет (1898–1910) к постели сына Сашеньки и его неминуемая смерть. Сколько мужества нужно было иметь этому с детства, по словам старшей сестры, мнительному, «мягко чувствующему» человеку (речь идет об Алексее Александровиче), чтобы каждый день видеть это мучающееся, беспомощное родное свое дитя и еще пытаться вселять всем домашним надежду на его выздоровление и хорошо понимать при этом, что надежда-то эта так жестоко мала… Да еще в это время дотошно изучать тысячи памятников письменности, исследовать две сотни объемистых летописных текстов, чтобы восстановить облик самого древнего, исходного из них, писать и редактировать книги, статьи, писать сотни писем и отвечать на них, составлять, как правило, множество рецензий на всевозможные научные сочинения, создавать в одиночку неимоверно трудный словарь-тезаурус и почти ни с кем (кроме ближайших старших учителей и друзей), иметь силы не заводить речи об своей страшной трагедии, не пожаловаться на судьбу, чтобы хоть както утишить свою боль… Ко дню ли своей свадьбы, ко дню ли рождения жены и детей А. А. любил им, живущим с ним ближе быть не может, - в одной квартире, писать поздравительные, а по сути своей всегда благодарственные письма... «Дорогая Шунечка! - писал он жене 31марта 1910 г., в 14-й год после женитьбы, - поздравляю тебя и себя с новой годовщиной. Тебя поздравляю с тем, что с каждым годом я все больше Тебя обожаю, если только это тебя радует. Себя же поздравляю с тем неизмеримым счастьем, которое ты мне даешь. Твой А. Шахматов» [РНБ. Ф. 370. Ед. хр. 84. Л. 15]. Год спустя: «Дорогая Шунечка! В день пятнадцатилетия нашей свадьбы мне бы, конечно, хотелось сказать Тебе много нежного и хорошего, все, что выразило бы полным образом мое чувство любви к Тебе, а также благодарности за длительное счастье, которое Ты мне подарила… Не меняйся, в отношении ко мне, не закрывай от меня свою душу и береги свои силы.

Они - эти силы и вся Ты, моя дорогая, нужны и мне и детям. Твой А. Шахматов» [РНБ. Ф. 370. Ед. хр. 84. Л. 38].

А. А. Шахматов был «неисправимым» альтруистом. Завершив обучение в Московском университете, оставленный для преподавания и для приготовления к профессорскому званию, то есть хорошо понимая, что карьера его будет обеспечена, молодой, талантливый человек вскоре напрочь бросает все это и уезжает в родную Вязовскую волость Саратовской губ. земским начальником, питая надежду, что сможет помочь бедному крестьянству в эти голодные годы, когда, к тому же, здесь собирала свою обильную жертву пришедшая с Каспия коварная и жестокая холера. Узнав об этом решении молодого друга, И. В. Ягич в Берлине всполошился, тотчас же написал письма попечителю Московского учебного округа графу Капнисту, министру народного просвещения графу Делянову с убедительной и настойчивой просьбой всеми силами остановить отъезд выдающегося молодого ученого Шахматова.

Из их канцелярий шли письма беглецу, в них обещались золотые горы, очень хорошая зарплата, но молодой земский остался непреклонен и уехал в родное село. Впоследствии гостивший у Шахматова в его родной Губаревке норвежский филолог Олаф Брок вспоминал: А. А. всячески стремился смягчить нравы крестьян, обращал внимание на народное образование, освещал мужикам выгоды этого образования и предлагал лично покрывать большую часть издержек, которых требовало образование. А. А. тушил пожары, разбирал многочисленные конфликты, хлопотал о поливе здесь почти всегда засушливых земель, смело бросался сам тушить пожары, боролся с падежом скота… В такие минуты его невидимая фигура как бы вырастала … Бабы являлись к Шахматову: у кого корзинка с яйцами, у кого - уточка под рукой. Он протестовал до слез, объяснял обязанности должностного лица, а народу - подобающее понимание своего права и достоинства. Он стремился смягчать нравы и отношения между крестьянами» [РНБ. Ф. 846. Ед. хр. 13. Л. 3]. Зная, как много пришлось перенести молодому человеку в этой должности лишь за первый год земства, Ф. Ф. Фортунатов писал ему в письме 16 января 1892 г.: «Этот один год надо считать, конечно, по крайней мере за три нормальных года» [РНБ. Ф. 370. Ед. хр. 82]. Хорошо знавший Шахматова непременный секретарь РАН С. Ф. Ольденбург вспоминал, что Шахматов по духу был вовсе не городской, а сельский человек. Он выработал в себе четкий взгляд на закон и законность и не разделял глубоко засевшего в каждом из нас русского отношения к закону, то есть представления, что закон создается только для того, чтобы его обходили. Неуважение к закону, считал ученый, - один из самых пагубных видов нашей общественной лжи, который рождает неустойчивость жизненных отношений людей» [Ольденбург 1922: 67–68].

В предреволюционное время страсти в студенческой среде и в столицах, и на периферии накалялись, но правительство не находило иных путей утихомирить студентов, как исключать их из учебных заведений и бросать в тюрьмы. А. А. Шахматов вообще-то не разделял революционных устремлений в обществе и со студенческой скамьи старался быть подальше от политики. В письме к А. И. Соболевскому он откровенно писал, что его «сильно пугает политика, если она присоединится к нашему делу» [СПФ АРАН. Ф. 176. Оп. 2. Ед. хр. 496.

Л. 52]. Под «нашим делом» ученый понимал усилия по организации межславянского научного съезда или, по крайней мере, совещания.

Ученый в меру своих сил и даже сверх меры стремился способствовать смягчению участи многих студентов. Он содействовал талантливым ее представителям и в учебе, и в пробе научного пера. В одной из публикаций мы рассказали об оплате А. А. Шахматовым за обучение ряда студентов Петербургского университета в связи их безденежьем и угрозой быть отчисленными из вуза за неуплату за обучение за несколько недель до окончания курса. При этом Шахматов просил ректора университета не разглашать имя внесшего в кассу необходимую сумму [Макаров 1984: 6]. К слову сказать, Шахматовы-родители и другие многочисленные родственники ученого вовсе не принадлежали к числу богатеев, как и впоследствии семья самого Алексея Александровича.

В Архиве РАН нам удалось обнаружить интересное письмо академика от 14 мая 1909 г. к какому-то высокому полицейскому чину с просьбой разрешить предоставлять в тюрьму арестованному по политическим мотивам студенту Петербургского университета Павлу Елисеевичу Щеголеву (впоследствии крупному пушкинисту) больше книг, чем было до этого ему разрешено, ведь для успешного научного исследования несомненно нужно иметь под рукой в большинстве случаев больше книг... И далее как будто в оправдание - еще более наивно звучащее объяснение идеально мыслящего ученого российскому полицейскому начальнику: «Ученая литература наша так разрослась, в особенности за последние два десятилетия».

В 1914 г. Шахматов хлопотал об арестованных студентах: «прямо-таки выдающемся студенте Валке», исключенном из Духовной академии Дмитрии Ивановиче Абрамовиче, оставшемся без средств к существованию составителе ученого описания Софийской библиотеки, «очень ценном человеке для науки», которого, как писал А. А.

Ф. 558. Оп. 4. Ед. хр. 366. Л. 343 об.]; о Павле Матвеевиче Евдокимове, студенте историко-филологического факультета Петербургского университета, с 7 февраля по 1 марта 1911 г. сидевшего в «предварилке» и ожидавшего суда, якобы за участие в деле братьев Яковлевых, пытавшихся покуситься на жизнь царя. В письме к А. А. Шахматову от 24 марта этого же года заключенный, осознавая посылку своего письма из тюрьмы профессору, академику шагом не очень приличным, объясняется ему: «Но что уже мне делать, если я один как перст и мне тяжело. Да я и не пишу г[осподину] профессору: человеку пишу, человеку, откликнувшемуся на мое горе и протянувшему мне руку помочь выбраться из тины… заблуждений. Спасибо Вам, глубокое, сердечное, спасибо за участие». Но этим словам предшествовали и другие, не менее важные, слова признания: «Единственное желание у меня уехать за границу, лучше чистить сапоги в Париже и быть дворником, но свободным, без этого хамства, или в Англии ходить с шарманкой, но писать “Я” - с прописной буквы…Благородство мне еще пригодится в будущем и сорить им не след» [СПФ АРАН. Ф. 134. Оп.

3. Ед. хр. 501. Л. 2–3 об.].

Впрочем, будучи высланным в Париж, Евдокимов изучил там библиотечное и музейное дело, прослушал курс философского факультета Парижского университета. Молодой человек владел украинским, белорусским, сербским, польским, немецким, французским, латинским, древнегреческим языками. Какой находкой он был для Шахматова: с таким багажом знаний языков как не заниматься бы лингвистикой, да еще под руководством такого великого учителя! В июле 1914 г. Евдокимов вернулся в Россию для сдачи экстерном государственных экзаменов. В советское время он станет работником просвещения. Будет изучать северно-русские говоры, на кафедре Ленинградского университета преподавать латинский язык [Архив РГПУ им. А. И. Герцена. Д. № 554].

Н. Н. Дурново 25 февраля 1914 г. писал А. А. Шахматову о том, что в Харьковском университете профессор А. Л. Погодин и компания выступили против молодого ученого Л. А. Булаховского из-за его неславянского происхождения и на магистерском экзамене по славянским языкам устроили ему «распекание» по мелочам. Дурново спросил Шахматова, не мог бы Булаховский сдавать экзамен в Петербургском университете [СПФ АРАН. Ф. 134. Оп. 3. Ед. хр. 488. Л. 75]. А. А. не только сразу же решил эту проблему, пригласив соискателя в Петербург, где он вскоре сдал экзамен блестяще, но даже просил молодого человека взять 2–3 часа в неделю вести занятия по русскому языку. Кем стал впоследствии этот, по словам Дурново, «человек, удивительно горячо преданный науке и прекрасно подготовленный», мы все хорошо знаем - академиком, директором Института языкознания АН Украины, автором целого ряда работ по истории русского литературного языка.

В начале ХХ века настроение А. А. Шахматова было в основном пессимистическое. «Все мы под впечатлением взятия Порт-Артура», - писал А. А. Ф. Е. Коршу 31 декабря 1904 г. - И как отвратительно себя чувствуешь: я, например, испытываю какую-то приниженность и подавленность… Неужели Россия идет к гибели?.. А не ждут ли нас разные политические осложнения, в случае если война затянется?» [СПФ АРАН. Ф. 558. Оп. 4. Ед. хр. 365. Л. 228–228 об.]. Ученый, как говорится, как в воду смотрел. Ровно через год в очередном письме к Ф. Е. Коршу опять та же печаль: «Занятия идут вяло. Слишком сильны и тяжелы впечатления от всего окружающего. Наступление реакции совершенно несомненно. А впереди общее разорение и банкротство»

В письме ему же от 13 февраля 1911 г.: «Я в самом удрученном состоянии, забросил даже занятия… Революционным комитетам я отвожу второстепенную роль, растущую, однако, соразмерно с преступною деятельностью правительства и преступным бездействием университетских властей.

Для меня ясно, что эти власти не сделали ничего для успокоения студентов, не противостояли против ввода полиции в декабре, ссылки студентов без суда в отдаленные места… Впору бежать из университета, но не в виде протеста против Столыпина и Кассо, а для того, чтобы в качестве члена Совета не быть ответственным (морально) за преступное бездействие, повлекшее за собой несчастие для многих десятков юношей. Среди них отличные студенты»

. «Какая у нас замечательная молодежь!» - писал Шахматов Ф. Е. Коршу в одном из последующих писем.

А. А. превосходно осознавал созидательную силу филологической науки как средства не только образования, но и воспитания общества. В письме от 26 июня 1916 г. специалисту по украинской литературе В. Н. Перетцу в Киев он, сообщая о своих успехах в разработке синтаксических вопросов, заметил: «Сколько человеку предстоит еще работы в благодарных областях гуманитарных наук!» [РГАЛИ.

Ф. 1277. Оп. 1. Ед. хр. 91. Л. 25]. К сожалению, наше современное общество почти перестало понимать ценность и «благодарность» гуманитарных наук, оно катастрофически быстро теряет представление об эстетике музыки, музыкальности и поэтичности слова, и в этом виновато, естественно, значительная часть нашей творческой интеллигенции, так быстро теряющей свою интеллигентность и русскость, повинны и наши высшие руководители культуры и образования.

А. А. много сил отдавал повышению авторитета АН и ОРЯС в обществе, сохранению их жизнеспособности. В очень откровенной переписке с Ф. Е. Коршем он то и дело печалился о неудачах, провалах и радовался успехам своего учреждения. Одно из добрых дел, за которое в 1903 г. взялось ОРЯС по настоянию учительства России было осуществление реформы орфографии, устранение из алфавита абсолютно ненужных букв (в частности, такого балласта, как букв ъ, ь,) с целью облегчения школьникам овладение грамотностью. Реакция в стане консерваторов была резко отрицательной, о чем свидетельствуют и письма А. А. Шахматова Ф. Ф. Фортунатову и Ф. Е. Коршу.В письме.к Коршу от 18 декабря 1904 г.: «Пока изучаем обширный архив (писем о реформе - В. М.), образовавшийся у Филиппа Федоровича. Некоторые сообщения весьма и весьма дельные, например, инженера Чмутова из Пскова. Но большинство сообщений, а в особенности ругательные письма - скорее психиатрический материал, чем филологический»

[СПФ АРАН. Ф. 558. Оп. 4. Ед. хр. 365. Л. 44 об.]. В другом письме ему же:. «Ясно видно, что сочувствия реформе гораздо меньше, чем противников, и при том ярых, бессмысленных», - раздражался А. А.

[СПФ АРАН. Ф.558. Оп. 4. Ед. хр. 365. Л. 218].

Шахматова в очередной раз раздражил и А. И. Соболевский, известный лингвист, великолепный историк русского языка, в печати в резкой форме также выступавший против реформы орфографии, да и против некоторых других начинаний Академии. Так в 1910 г.

А. А. Шахматов был возмущен еще одной его «выходкой»: на этот раз академик обрушился на ОРЯС из-за его доклада по вопросу об украинском языке. «По характеру своему, - признавался А. А, - я предпочел бы обойти письмо Соболевского молчанием, но разум и совесть подсказывают другое» . Считая необходимым выразить в печати протест Соболевскому от имени ОРЯС Академии, Шахматов, тем не менее, советовал коллегам по Академии выразить этот протест «в мягкой форме». «Боюсь, как бы Соболевский, разобидевшись, не бросил бы Академию», - говорил он коллегам .

От 6 июня 1901 г. в дневнике Шахматова находим запись - в связи с его 37-м днем рождения: «Вчера мне минуло 37лет. Я не люблю своего прошлого: много тяжелых воспоминаний. Я теперь иной человек, чем был десять лет тому назад, но приходится расплачиваться, хотя бы в мыслях, в совести со всеми теми ошибками и несообразностями, которые я наделал, например, во время моей общественной деятельности в 1891–1894 гг. Право, если бы я стал описывать свое прошлое, мой дневник превратился бы в сплошной стон, в настоящую щемящую скорбь» [РГАЛИ. Ф. 318. Оп. 1. Ед. хр. 91]. Несомненно, краски здесь весьма сгущены. Дают о себе знать мнительность и самобичевание.

Вместе с тем жизнь А. А. Шахматова - поучительный пример его постоянной работы над собой, над очевидными для него самого природными недостатками: мнительностью, застенчивостью, ранимостью. В одном из писем Ф. Ф. Фортунатову от 16 октября 1893 г.

А. А. Шахматов писал: «Человек представляет такой сложный внутренний мир, что трудно от него требовать непременного исполнения той или иной жизненной программы» [СПФ АРАН. Ф. 90. Оп. 3. Ед.

хр. 95. Л. 44 об.]. Однако относительно самого Шахматова вполне можно согласиться с утверждением Е. П. Казанович, которая писала об этом человеке еще в 1912 году: «Вот человек, который не уменьшается и не принижается от того, что об нем узнаешь, и от того, что узнаешь об нем вообще что-нибудь за внешней официальной маской».

Е. П. Казанович вспомнила очень показательный эпизод из жизни Шахматова, рассказанный ей М. Р. Фасмером. Как-то перед магистерским диспутом Н. М. Каринского Фасмер пришел к Шахматову, и разговор зашел о диссертации молодого ученого. Макс Фасмер указал на допущенные диссертантом ошибки и неправильности. Шахматов воскликнул: «Как я рад! Значит, Вы тоже заметили это! А я боялся, что, может быть, ошибаюсь сам, упрекая здесь Каринского. Так что, по Вашему, можно указать на эти ошибки?... Это уже евангельская простота и смиренномудрие: Христос и тот, наверное, больше себя ценил» [РГБ. Ф. 326. Ед. хр. 18. Л. 134–136].

Составителем многих демократических проектов, ходатайств и ответов АН и ОРЯС, в которых защищались права личности, права научных учреждений, права ученых, был, как правило, именно Алексей Александрович. Нельзя без волнения читать написанное им в январе 1905 г. большое письмо к Президенту АН по поводу опубликованной в столичных газетах «Записки 342 ученых», документа, раскрывающего суть недемократического управления страной и высшей школой России, документа, требующего привлечения к управлению государством представителей всего народа и контроля за деятельностью администрации, освобождения учебных заведений от тлетворного влияния политики, для чего, однако, нужны были особые «успокаивающие» общество и его молодое поколение условия. Президент АН великий князь Константин Константинович Романов (двоюродный дядя царя), превосходный поэт, любитель филологии в письме к Шахматову обвинил все же и лично его, и его коллег в нарушении нравственного закона. Но уж с этим-то упреком Шахматов никак не мог согласиться. «Мною, - писал академик, - не нарушен нравственный закон, который обязывает человека говорить правду… Я не нарушил и того нравственного закона, который призывает человека к миру и согласию… Занятия мои в узкой специальности языка и древностей не оправдают тех мыслей, которые я выскажу. Но их оправдывает неотъемлемое ни от кого право любить свою родину и радеть об ее интересах» [СПФ АРАН. Ф. 134. Оп. 1. Ед. хр. 404–403. Л. 3–4 об.].

21 января 1905 г. Комитетом министров было принято идеологически архинеумное, если не сказать преступное, Положение, по которому Академия наук обязана была давать научные отзывы… на политически вредные и определенные к уничтожению труды ученых. К числу таких «вредных» книг правительство отнесло, в частности, книги Д. Л. Мордовцева «Накануне реформы», С. А. Венгерова «Журналисты сороковых годов», первый том «Истории французской революции» Луи Блана в русском переводе М. А. Антоновича, произведения Л. Н. Толстого на религиозную тему и др. Шахматов в который раз не стерпел. Этот натиск правительства вынудил его в ответном письме в Комитет министров решительно протестовать против его антидемократических намерений. «Уничтожение книги, - гневно писал ученый, - это такого рода насилие над проявлением человеческой мысли, которое с точки зрения научной, то есть той единственной точки зрения, с которой может судить о книге ученая комиссия, не может быть оправдано.

Уничтожить произведение духовно-умственной деятельности человека, сжечь книгу научного или литературного содержания есть преступление против науки (курсив наш - В. М.), ибо всякое такое сочинение представляет объект научного исследования, беспристрастный суд над которым принадлежит не нам, современникам, а нашим потомкам»

[СПФ АРАН. Ф. 134. Оп. 1. Ед. хр. 248. Л. 2 об.].

1905 год оказался очень трудным и для А. А. Шахматова, и, как известно, для всей России. Но ученого поддерживала вера в российский народ. «Одно, что меня подбодряет и утешает, - это вера в наш народ и нашу интеллигенцию. У меня было мало этой веры. Но последние события, мне кажется, свидетельствуют о неиспользованной духовной мощи народа. И такой народ не трудно будет воспитать в правильных понятиях» [ИРЛИ. Ф. 62. Оп. 3. Ед. хр. 518. Л. 75].

Еще в середине ХIХ в. выдающийся украинский филолог А. А. Потебня, используя эзопов язык, писал, как будто чисто теоретически, о том, что вражда к письменности на известном наречии распространятся и на существование самого этого наречия, на его жизнь в устах людей, потому что письменность есть естественное развитие этой жизни» [Потебня 1962: 76]. В действительности положение национальных языков в дореволюционной России очень заботило многих деятелей науки и культуры. В 1863 г. по настоянию министра внутренних дел Валуева было приято постановление, «чтобы к печати дозволялись только такие произведения на этом (малороссийском) языке, которые принадлежат к области изящной литературы, пропуском же книг на малороссийском языке как духовного содержания, так и учебных и вообще назначаемых для первоначального чтения народа, приостановиться» [Цит. по: Грушевский 1991: 320].

В 1905 г. А. А. Шахматов возглавил в Академии борьбу за отмену стеснений украинского печатного слова и работал над итоговым документом специально созданной с этой целью академической комиссии. В письме от 23 февраля этого года академик, советуясь с Ф. Е. Коршем о заключительном тексте документа, предложил повторить следующие слова Ю. Ф. Самарина: «“Пусть же украинский народ сохраняет свой язык, свои обычаи, свои песни, свои предания пусть в братском общении и рука об руку с великим русским племенем развивает он на поприще науки и искусства, для которых так щедро наделила его природа, свою духовную самобытность всей природной оригинальности ее стремлений… Но в тоже время пусть он помнит, что историческая роль его - в пределах России, а не вне ее, в общем составе государства Московского, для создания и возвышения которого так долго и упорно трудилось великорусское племя, для которого принесено им было так много кровавых жертв и перенесено страдании” (Соч., т. 1, с. 298). Мне такая прибавка представляется полезной в тактическом отношении. Она отразит нападки националистов»

[СПФ АРАН. Ф. 558. Оп. 4. Ед. хр. 365. Л. 52–52 об.].

А. А. Шахматов горячо откликнулся на идею крупного украинского историка М. С. Грушевского создать коллективный труд об истории украинской духовной и материальной культуры. В состав авторов вошло большое число очень известных ученых России, в том числе, естественно, украинских. Идею создания этой энциклопедии «Украинский народ в его прошлом и настоящем» А. А. Шахматов не только с восторгом встретил, но в значительной степени, как председатель ОРЯС, приложил немало усилий для активизации нелегкого процесса создания этого коллективного труда. Этот двухтомный труд, который не без основания называют энциклопедией - «Украинский народ в его прошлом и настоящем», вышедший в 1914–1916 гг, - великолепное свидетельство титанической совместной работы представителей науки двух издавна братских народов [см.: Макаров 1996].

Глубокое внимание и уважение к любому человеку, его труду отличало всю семью Шахматовых. С ранних лет своего творчества будущий академик никогда не выносил приговоров тем, кто делал ошибки, полагая, что важно лишь указать на ошибку, что он и делал в большинстве своих отзывов, рецензий. И хотя иногда его нервы были очень напряжены, он все же всегда оставался в рамках степенного научного спора. Так было с рецензией на работу Степана СмальСтоцкого и Теодора Гартнера , в которой авторы доказывали, что украинский язык вышел непосредственно из праславянского, минуя стадию древнерусского, и что вообще он стоит ближе к сербскому, чем к русскому. Такая позиция не разделялась большинством не только русских, но и украинских филологов. А. А. Шахматов, достаточно резко критикуя авторов концепции, счел нужным подчеркнуть, что никак не политические, а чисто научные аргументы определяют его критический настрой по отношению к рецензируемому труду [Шахматов 1914]. Что бы писал Шахматов, если бы прочитал инсинуации некоторых современных украинских авторов о происхождении украинцев и украинского языка! О том, например, что Иисус Христос говорил на украинском языке… Выступая с лекцией в кружке украиноведения в Петербургском университете в 1908 г., А. А. Шахматов раскрылся перед студентами как истинный гуманист, для которого не может быть предпочтения одного языка другому, одной культуры - другой. «Не сомневаюсь в том, - говорил лектор, - что Вы относитесь к украинскому языку с интересом и любовью: любовь к родному языку, самая горячая, беззаветная, является в моменты угрожающей языку и народу опасности… Всему русскому народу вообще предстоит тяжелая борьба за существование на почве самобытного развития и культуры… Дух народа не может помириться с пассивной ролью, он хочет самостоятельных выступлений, он жаждет творчества; для активной роли нужно прежде всего самосознание… для народа, не желающего прозябать, родившегося жить, развиваться, оно необходимо, оно неизбежно. И прежде всего самосознание должно быть обращено на изучение современных отношений, современного облика народа и его интеллигенции, его верований и духовных стремлений, его материальных нужд и культурных потребностей» [СПФ АРАН. Ф. 134. Оп. 1. Ед. хр. 281. Л. 1]. Эти слова великого русского ученого о «теснейших узах» сейчас не только не потеряли своей актуальности, но стали еще более важными: в неимоверно трудное время, переживаемое сейчас не только народом юго-восточной Украины, но и всеми украинцами, да и, в связи с этими страшными событиями, русскими тоже. А. А. Шахматова связывали очень добрые отношения со знаменитым украинским историком Украины М. С. Грушевским, руководившим в зарубежном Львове Обществом («Товариством») имени Т. Г. Шевченко, в члены которого за научные труды по украинистике был принят и А. А. Шахматов, воспринявший этот шаг с большой благодарностью и к Обществу, и лично к Грушевскому [Макаров 1996]. «Только что, - написал А. А. 20 июня 1911 г. в письме к М. С. Грушевскому, - получил извещение об избрании меня членом Товариства имени Шевченка... Чувствую живейшую потребность принести вам свою признательность за этот знак внимания к моей бедной и малопроизводительной деятельности. Вы, конечно, поверите мне, когда я говорю с восторгом о Вашем, теперь могу сказать нашем, Обществе. Мое русское сердце бьется с гордостью при мысли о том, какое великое дело совершено при скудных и стесненных обстоятельствах нашими собратьями, руководимыми Вами в зарубежном Львове. Я часто говорю, что деятельности Товариства может позавидовать любая академия» [ЦГИАУ. Ф. 1235. Оп. 1. Ед.

хр. 828]. Когда М. С. Грушевский в ноябре 1914 г. после пребывания в Вене, Италии и Румынии возвратился в Киев, он был подвергнут аресту, унизительным допросам, а затем высылке в Симбирск и Казань [Шевченко, Смолий 1991: 348]. А. А. в это время активно участвовал в судьбе М. С. Грушевского: «Вы, может быть, удивитесь, когда прочтете в этом моем письме (от 11 марта 1915 г. - В. М.) о моей радости, что Вы в Симбирске. Радуюсь, конечно, потому, прежде всего потому, что Вы не в Томской губернии… Свое пребывание в Симбирске Вы, вероятно, используете для научной работы. Не время ли подумать о русском переводе Вашего великого украинского труда? Если бы Вам понадобились книги, Академия, вероятно, пошла бы Вам навстречу.

Быть может, при помоши нашего августейшего президента (президента Академии наук - В. М.)» . Позже АН добьется перевода Грушевского в Москву. В период между 3 и 7 марта 1917 г. на Украине была сформирована так называемая Центральная Рада.

М. С. Грушевский, пользовавшийся огромным авторитетом у украинской интеллигенции, 14–15 марта был избран ее главой. Дальнейшая деятельность ученого и главы Рады знаменовала собою стремление сделать все, чтобы идея украинства, получившая реализацию пока только в границах Киева, стала всеукраинской. Грушевский настоятельно требовал в новых политических условиях расширения политической борьбы, главной целью которой глава Рады видел в требовании автономии Украины в составе федеративной России [Верстюк 1996 V: 41].

Проблема единства России волновала Шахматова и раньше. В октябре 1905 г. он писал Ф. Е. Коршу в связи с решением съезда кадетской партии по вопросу об отделении Польши от России. «Больной вопрос, - писал адресант, - выгодна ли автономия Польше, так тесно связанной с нами экономически. Что сделает она, если мы отгородимся от нее таможнями, как отгородились от Финляндии? Россия главный потребитель польской промышленности. Польша! Но почему именно Польша, не Балтийский край, не Грузия, не Армения! Мы накануне реформ, которые, казалось бы, должны теснейшим образом сплотить Россию и увеличить тяготение окраин к центру, и вдруг разговоры о федерации. Лучше довершить достойным образом дело собирания русской земли, чем разрушить его и поставить этим на карту существование и России и той же Польши, и той же Армении» [СПФ АРАН. Ф. 558. Оп. 4. Ед. хр. 365. Л. 71].

15 июля 1917 г. А. А. Шахматов с болью написал известному русскому юристу-ученому А. Ф. Кони о ситуации на Украине: «Как и Вы, я с особенным ужасом останавливаюсь перед предательством украинцев во главе с Грушевским. Это самый тяжелый удар по России… Наши социалисты, а в числе их даже Керенский, пошли на удочку Грушевского и одобрили то, что им, как государственникам, должно было бы претить.

Стараюсь заглушить в себе гражданское чувство, с усилием занимаюсь своей наукой» [ИРЛИ. Ф. 134. Оп. 14. Ед. хр. 1. Л. 203]. В письме от 8 июля 1918 г. Вячеславу Измаиловичу Срезневскому (сыну академика И. И. Срезневского, работавшему вместе с А. А. Шахматовым в Библиотеке АН) А. А. Шахматов сетовал на некоего Альфреда Людвиговича (личность нами пока не установлена - В. М.), получение письма от которого сильно растревожило академика: А. Л. поступил на службу к украинскому правительству и свой шаг объяснял материальной нуждой.

Впрочем, Шахматов не это поставил ему в вину, а участие в комиссии, «задавшейся целью продать наши научные и художественные сокровища» [ЦГАЛИ. Ф. 436. Оп. 1. Ед. хр. 3038. Л. 84].

Призыв великого российского гуманиста к увеличению добра на земле нынче, естественно, не только не потерял своей великой значимости, но, напротив, в эпоху активно ширящегося диктата материального начала, воинствующего потребительства он нуждается в сохранении и углублении начала куда более значимого - духовного - в каждой нашей душе, в каждом нашем сердце.

Литература

Верстюк В. Ф. М. С. Грушевский у перший перiод дiяльностi Центральної Рады // Український iсторичний журнал. 1996. №5 (410).

Воспоминания об А. А. Шахматове / Вступление, комментарий, публикация В. И. Макарова // Русская речь. 1984. №3.

Грушевский М. С. Очерк истории украинского народа. Киев, 1991.

Листування М. С. Грушевського й О. О. Шахматова / Вступ. коментар., публiкацiя В. И. Макарова // Український iсторичний журнал. 1996. № 5–6.

Макаров В. И. А. А. Шахматов, Украина и украинцы // Русское наследие в странах Восточной и Центральной Европы. Брянск, 2010.

Масальская Е. А. Повесть о моем брате А. А. Шахматове. Ч. 1. Л., 1929.

Масальская Е. А. Повесть о моем брате А. А. Шахматове. М., 2012.

Ольденбург С. Ф. А. А. Шахматов как человек и деятель // Известия ОРЯС. Т. 25. Пг., 1922.

Потебня А. А. Общий литературный язык и местные наречия // О. О. Потебня. Ювiлейний збiрник до 125-рiччя з дня народження. Київ, 1962.

Шахматов А. А. Сборник статей и материалов. Вып. 3. / Под ред.

С. П. Обнорского. М.–Л., 1947.

Шахматов А. А. До питання про початок укрансько мови. По поводу книги Ст. Смаль-Стоцкого и Т. Гартнера // Украна. 1914. № 1.

Шевченко Ф. П., Смолий В. А. М. С. Грушевский: краткий очерк жизни и научной деятельности // М. С. Грушевский. Очерк истории украинского народа. Киев, 1991.

Smal-Stockyj St., Gartner Th. Grammatik der ruthenischen (ukrainischen) Sprache. Wien, 1913.

Басаргина Екатерина Юрьевна Санкт-Петербургский филиал Архива Российской академии наук Россия, г. Санкт-Петербург «Жизнь и смерть А. А. Шахматова»: слово профессора А. А. Грушки на заседании памяти А. А. Шахматова в 1921 г.

(Публикация, предисловие и примечания Е. Ю. Басаргиной)

–  –  –

Похожие работы:

«Александр Широкорад РУССКИЕ ПИРАТЫ Александр Борисович Широкорад Задолго до создания регулярного флота русские пираты, «лихие люди», нападали на торговые суда в Балтийском и Северном морях, совершали набеги на германские и скандинавские города; освоили маршруты до турецких и персидских владений, где брали богатую добычу. Были пираты и «государевыми людьми». В научно-популярном исследовании Александра Широкорада рассказывается о малоизвестных фактах из русской...»

«Казанский (Приволжский) федеральный университет Научная библиотека им. Н.И. Лобачевского Новые поступления книг в фонд НБ с 29 января по 12 февраля 2013 года Казань Записи сделаны в формате RUSMARC с использованием АБИС «Руслан». Материал расположен в систематическом порядке по отраслям знания, внутри разделов – в алфавите авторов и заглавий. С обложкой, аннотацией и содержанием издания можно ознакомиться в электронном каталоге http://www.ksu.ru/zgate/cgi/zgate?Init+ksu.xml,simple.xsl+rus...»

«УДК 93/99:37.01:2 РАСШИРЕНИЕ ЗНАНИЙ О РЕЛИГИИ В ОБРАЗОВАТЕЛЬНОМ ПРОСТРАНСТВЕ РСФСР – РОССИИ В КОНЦЕ 1980-Х – 2000-Е ГГ. © 2015 О. В. Пигорева1, З. Д. Ильина2 канд. ист. наук, доц. кафедры истории государства и права e-mail: [email protected] докт. ист. наук, проф., зав. кафедры истории государства и права e-mail: [email protected] Курская государственная сельскохозяйственная академия имени профессора И. И. Иванова В статье анализируется роль знаний о религии в формировании...»

«Григорий Максимович БОНГАРД-ЛЕВИН Григорий Федорович ИЛЬИН ИНДИЯ В ДРЕВНОСТИ М., «Наука», 1985. - 758 с. АНОНС Книга представляет собой обобщающий труд по истории и культуре древней Индии. Авторы использовали разнообразные источники - материалы эпиграфики, нумизматики, памятники словесности. В работе излагается политическая и социальная история, рассказывается о становлении мифологических и религиозных представлений, философских идей, об искусстве и науке рассматриваемого периода. Особое...»

«Экземпляр _ АКТ государственной историко-культурной экспертизы проекта зон охраны объекта культурного наследия (памятника истории и культуры) регионального значения «Комплекс сооружений аэродрома “Девау”: взлетно-посадочная полоса; рулежная дорожка; стоянка самолетов (открытая); емкости металлические для ГСМ (8 шт.); командно-диспетчерский пункт; склады», расположенного по адресу: г. Калининград, ул. Пригородная, 4, 6, 8, 10, 12, 14, 16 Дата начала проведения экспертизы 14.09.2015 года Дата...»

«Годовой отчет ОАО «ТВЭЛ» за 2008 год Годовой отчет ОАО «ТВЭЛ» за 2008 год Оглавление Раздел I. ОБЩИЕ СВЕДЕНИЯ.. Обращения первых лиц... 4 Общая информация об ОАО «ТВЭЛ».. 7 Филиалы и представительства.. 8 Историческая справка... 9 РАЗДЕЛ 2. КОРПОРАТИВНАЯ ПОЛИТИКА.. 10 Структура Корпорации «ТВЭЛ».. 10 Корпоративное управление.. 1 Стратегия... 2 РАЗДЕЛ 3. ОСНОВНАЯ ДЕЯТЕЛЬНОСТЬ.. 40 Маркетинговая деятельность ОАО «ТВЭЛ».. 40 Международное сотрудничество.. 49 Приоритетные направления деятельности.....»

« страны, ее основных этапах развития; раскрыть особенности исторического развития России, ее самобытные черты; показать особую роль государства в жизни общества; ознакомить молодое поколение с великими и трагическими страницами великого прошлого; сформировать у студентов способность к самостоятельному историческому анализу и выводам; выработать...»

«Георгий Владимирович Вернадский Михаил Михайлович Карпович Древняя Русь История России – 1 http://www.gumilevica.kulichki.net/VGV/index.html1943 Аннотация Георгий Владимирович Вернадский (1887 - 1973) - сын В.И.Вернадского. Выдающийся русский историк. Ученик В.О.Ключевского, С.Ф.Платонова, Ю.В.Готье, А.А.Кизеветтера. С 1920 года в эмиграции. Профессор русской истории Карлова университета (Чехословакия) с 1922 г. и Йельского университета (США) с 1927 г. по 1956 г. Один из теоретиков евразийского...»

«ИСТОРИЯ НАУКИ Самарская Лука: проблемы региональной и глобальной экологии. 2013. – Т. 22, № 2. – С. 161-180. УДК 01+092.2 АВТОБИОГРАФИЯ © 2013 Л.П. Теплова* «Где-то есть город, в котором тепло. Наше далекое детство там прошло.» Я родилась 15 сентября 1937 года в городе Чебоксары. По воспоминаниям мамы, ближайшие родственники, глядя на меня – маленькую, еще не умеющую ходить, спрашивали её: «Она когда-нибудь плачет?», так как рот мой никогда не закрывался, всегда был «от уха до уха». Помню, как...»

«Электронное научное издание Альманах Пространство и Время Т. 8. Вып. 1 2015 ПРОСТРАНСТВО И ВРЕМЯ ОБРАЗОВАНИЯ Electronic Scientific Edition Almanac Space and Time vol. 8, issue 1 "The Space and Time of Education’ Elektronische wissenschaftliche Auflage Almabtrieb ‘Raum und Zeit‘ Bd. 8, Ausgb. 1 ‘Raum und Zeit der Bildung" Специальное образование Special Education / Spezialausbildung Практикум / Praktikum Practicum УДК 37.032:378.147-057.17:303 Виниченко М.В. Развитие личности на этапе обучения...»

«УДК 653(092) ББК 87.3(0)+86.3 Б2 Барановский А. И. Маймонид. Учитель и целитель / А. И. Барановский. - Б Ростов-на-Дону: Феникс, 2011. - 336 с. ISBN 978-5-9902677-1Почти 1000 лет судьба и идеи героя нашей книги будоражили всё мыслящее человечество: иногда его книги даже сжигали публично, но в конце концов историческая справедливость взяла своё. Впервые на русском языке автор попытался рассказать об этом недюжинном человеке и его книгах понятно, доступно, занимательно и в контексте...»

«Выпуск 2 ДУХОВНО-НРАВСТВЕННОЕ И ГЕРОИКО-ПАТРИОТИЧЕСКОЕ ВОСПИТАНИЕ В ОБРАЗОВАТЕЛЬНОМ ПРОЦЕССЕ ПАТРИОТИЧЕСКИХ ОБЪЕДИНЕНИЙ Не ради славы, во благо Отечества! Выпуск 2 ДУХОВНО-НРАВСТВЕННОЕ И ГЕРОИКО-ПАТРИОТИЧЕСКОЕ ВОСПИТАНИЕ В ОБРАЗОВАТЕЛЬНОМ ПРОЦЕССЕ ПАТРИОТИЧЕСКИХ ОБЪЕДИНЕНИЙ При реализации проекта используются средства государственной поддержки, выделенные в качестве гранта в соответствии с распоряжением Президента Российской Федерации от 29.03.2013 № 115-рп и на основании конкурса, проведенного...»

«ОБЩЕСТВО С ОГРАНИЧЕННОЙ ОТВЕТСТВЕННОСТЬЮ «Консоль» ГЕНЕРАЛЬНЫЙ ПЛАН новая редакция муниципального образования Бессоновский сельсовет Бессоновского района Пензенской области Материалы по обоснованию Заказчик: Администрация Бессоновского сельсовета договор подряда № 10-03/14-П от 21 ноября 2014 г. Генеральный директор ООО «Консоль» И. В. Максимцев Пенза, 2014 г. Генеральный план муниципального образования Бессоновский сельсовет Бессоновского района Пензенской области Материалы по обоснованию...»

«АКАДЕМИЯ НАУК СССР ХАДЖИ МУРАТ ИБРАГИМБЕИЛИ РОССИЯ И АЗЕРБАЙДЖАН В ПЕРВОЙ ТРЕТИ XIX ВЕКА (ИЗ ВОЕННО-ПОЛИТИЧЕСКОЙ ИСТОРИИ) ИЗДАТЕЛЬСТВО «НАУКА» Главная редакция восточной литературы Москва 9(C) И Ответственный редактор Н. А. ХАЛФИН Кинга касается русско-иранских войн 1804-1813 и 1826-1828 гг. и русско-турецких войн 1806гг. и 1828-1829 гг. и активного участия в них азербайджанских войск. Подробно показана военно-политическая история этого периода причины поражения Ирана и Турции и включение...» Строение и функционирование органов малого таза у женщин в норме и при патологии Глава 3. Недержание мочи у женщин 15 Глава 4. Опущение (выпадение) органов малого таза 23 Глава 5. Синтетические сетчатые эндопротезы для хирургической реконструкции тазового дна 36 Глава 6. Обращение к коллегам. Синтетические сетчатые эндопротезы в реконструкции...»

«ВОСТОК (ORIENS) 2012 № 2 181 К Р И Т И К А И Б И Б Л И О Г Р А Ф И Я ОБЗОР ЭПОХА ОСВОБОЖДЕНИЯ КОРЕИ В СОВРЕМЕННОЙ ЮЖНОКОРЕЙСКОЙ ИСТОРИОГРАФИИ © 2012 Н. Н. КИМ Под эпохой освобождения в современной южнокорейской историографии понимается период с момента капитуляции японской армии 15 августа 1945 г. до официального провозглашения в августе 1948 г. независимого государства Республика Корея1. С исторической точки зрения эпоха освобождения, или, как ее традиционно именуют в южнокорейской...»

«Публичный отчет о результатах деятельности государственного автономного образовательного учреждения среднего профессионального образования Самарский колледж транспорта и коммуникаций 2013 год Из истории колледжа Государственное образовательное учреждение среднего профессионального образования Самарский колледж транспорта и коммуникаций (далее – Колледж, ГАОУ СПО СКТК) функционирует с октября 1964 года, когда на базе Самарского трамвайно-троллейбусного управления было открыто городское...»

«ВОЗВРАЩАЯСЬ К НАПЕЧАТАННОМУ (О ДИСКУССИИ В № 2, 2005 Г.) ЭО, 2006 г., № 3 © Д.А. Алимова, З.Х. Арифханова, А.А. Аширов, P.P. Назаров ЕЩЕ Р А З О ПРОБЛЕМАХ ЭТНОЛОГИИ В УЗБЕКИСТАНЕ (В ДОПОЛНЕНИЕ К ДИСКУССИИ) Процессы этногенеза и этнической истории всегда были предметом острых научных дискуссий и обсуждений в общественных кругах. И дело не только в деликатности проблемы, выражающейся в ее сопряженности с национальными чувствами тех или иных народов и политико-идеологическими конструкциями...»

«Михаил ТИТАРЕНКО КИТАЙ И РОССИЯ В СОВРЕМЕННОМ МИРЕ ВЫПУСК 146 Санкт Петербург ББК 66.4(2Рос) + 66.4(5Кит) Т45 Рекомендовано к публикации редакционно-издательским советом СПбГУП, протокол № 8 от 18.01.13 Титаренко М. Л. Т45 Китай и Россия в современном мире. - СПб. : СПбГУП, 2013. - 88 с. - (Избранные лекции Университета; Вып. 146). ISBN 978-5-7621-0721-1 Лекции выдающегося отечественного ученого, академика Российской академии наук, директора Института Дальнего Востока РАН М. Л. Титаренко,...»

ШАХМАТОВ Алексей Александрович (1864-1920)

шахматов филолог биография

Выдающийся российский филолог, историк, педагог, исследователь русских летописей А.А. Шахматов родился 5 (17) июня 1864 года в Нарве (ныне - Эстония) в дворянской семье. В семье царили любовь и взаимопонимание. Мать Алеши, Мария Федоровна, с детства увлеченно изучала европейские языки: она унаследовала от отца недюжинные лингвистические способности. Впоследствии Мария Федоровна не только не изменила своей привязанности к филологии, но и продолжала изучать новые языки. У своего родственника по мужу А.В. Трирогова, окончившего факультет восточных языков в Петербурге, она брала уроки турецкого языка. Отец будущего ученого, Александр Алексеевич, получив высшее юридическое образование, служил в должности младшего помощника секретаря Сената, а затем коллежского асессора в Министерстве юстиции. Во время севастопольской кампании 1856 года его зачислили ординарцем к начальнику саратовского ополчения, но вскоре по собственной просьбе перевели в действующую часть, где в чине штабс-капитана он принял командование ротой. По расформировании ополчения в 1857 году А.А. Шахматова назначили прокурором в Смоленск, а спустя три года ему предоставили ту же должность в Пензе. Здесь 8 января 1861 года он женился на Марии Федоровне. Купив небольшое имение в Воронежской губернии, либерально настроенный прокурор А.А. Шахматов принимал активное участие в судьбе крестьян.

В этот воронежский период жизни Шахматовых появляется в их семье Алеша. Местом его рождения была Нарва, куда незадолго до этого события поехала погостить к тете Мария Федоровна. Первые годы жизни мальчика проходят в частых переездах родителей: в 1865 году - Харьков, в 1866 году - Москва, в 1867-м - снова Харьков, куда А.А. Шахматова-старшего назначают прокурором судебной палаты. Таких постов на всю Россию было всего три, и под опеку Шахматова попадало сразу шесть губерний. В предчувствии частых служебных отъездов мужа Мария Федоровна с детьми - Алешей и старшей дочерью Женей - уезжает в село Губаревку Саратовской губернии - на родину родителей мужа, в имение его брата Алексея Алексеевича Шахматова. В 1868 году Шахматова-старшего жалуют в сенаторы, назначают председателем Одесской судебной палаты. Скоро в Одессе о тайном советнике Шахматове начинают говорить как о благородном и неподкупном вершителе правосудия. И никто не подозревал, что семью подстерегает беда. Здоровье Марии Федоровны резко пошатнулось, а после приезда в Одессу, оно стало ухудшаться еще быстрее. В конце апреля 1870 года побывавший в городе проездом известный врач Н.И. Пирогов выносит приговор - чахотка, найдя состояние больной безнадежным. К несчастью, знаменитый хирург не ошибся. 3 мая, не дожив и до 32 лет, Мария Федоровна умерла. Но за одним горем не медлит прийти другое. В ночь с 21-го на 22-е января 1871 года от аневризма сердца скончался председатель Одесской судебной палаты, сенатор, тайный советник А.А. Шахматов.

Осиротевших детей - восьмилетнюю Женю, трехлетнюю Олю и шестилетнего Алешу - забирает к себе в Губаревку дядя Алексей Алексеевич. К счастью для детей, их и здесь окружает та же шахматовская атмосфера взаимной привязанности и жажды духовного развития. Алексей Алексеевич занимается музыкой, сам сочиняет романсы и с приездом племянников пишет для них шуточные музыкальные пьески. Французский, английский, немецкий и латинский языки детям преподает тетя, Ольга Николаевна, полюбившая детей преданной, материнской любовью.

В феврале 1875 года Алеша Шахматов поступает в Московскую частную гимназию Ф.И. Креймана. Но там он пробыл совсем недолго. Заболевшего корью, истосковавшегося по дому мальчика уже в мае возвращают в Губаревку. Вдали от дома А. Шахматов в течение всей жизни чувствовал себя неуютно и подавленно. "Я вообще люблю,- признается он в 14 лет,- всякое семейство, люблю семейную, блаженную гармонию, обожаю начала, на которых зиждется семья..." В Губаревке продолжается его домашнее обучение. Он знакомится с классической русской литературой - произведениями Пушкина, Лермонтова, Гоголя. Много времени 11-летний Алексей Шахматов проводит в классной комнате, окруженный книгами по русской истории, работает над собственными "Посланиями по истории", ведь он твердо решил стать историком! Летом 1876 года, взяв с собой Алешу, А.А. Шахматов уезжает для лечения за границу. В Мюнхене мальчик посещает Королевскую библиотеку, а переехав с дядей в Лейпциг, 12-летний Алеша уже на следующее утро спешит в Университетскую библиотеку, и вскоре поступает учиться в одну из лейпцигских гимназий. Здесь он считает, что ему непременно нужно быть учеником, достойным своего российского происхождения! И мальчик из русской деревни, становится лучшим учеником класса. Увлечение историей у юного А. Шахматова не угасает. Письмо сестре Жене от 21 сентября 1876 года мальчик начинает категоричным предупреждением: "Мое письмо будет серьезным и отнюдь не может быть пренебреженным..." В начале 1877 года у А. Шахматова зарождается привязанность к словесности. В январском письме домой он признается уже: "История и, в особенности, словесность имеют прелесть для меня".

Гимназия Креймана, куда вернулся А. Шахматов, с ее невысоким уровнем преподавания, уже не могла удовлетворить мальчика. В январе 1879 года он перешел в Московскую 4-ю гимназию, где продолжает изучение истории и словесности. В собирании, систематизации и описании слов Алексей Шахматов видит теперь одну из основных своих научных целей. Увлечение языком перерастает у мальчика в страсть. Он принимается за изучение работ русских филологов. Особо сильное впечатление производит на него книга выдающегося лингвиста середины XIX века Ф.И. Буслаева "О преподавании отечественного языка" (1844). Теперь гимназист много времени отдает поискам книг по филологии, стремясь создать свою научную библиотеку. Чтобы купить нужную книгу, мальчику иногда приходится продавать почти за бесценок что-нибудь из своего гардероба. Гимназическая жизнь почти не интересует мальчика.

Юный А. Шахматов решает приняться за собственное исследование о происхождении слов. Законченный на одном дыхании труд А. Шахматов показывает учителю английского языка Ходжетцу; он находит сочинение гимназиста весьма оригинальным и решает познакомить его автора с доктором истории всеобщей литературы Московского университета Н.И. Стороженко. Тот после беседы с гимназистом передает сочинение Шахматова доктору сравнительного языковедения В.Ф. Миллеру. Пораженный серьезностью работы, В.Ф. Миллер, возвращая ее Стороженко, восклицает: "И вы думаете, что все это написал мальчик? Никогда! Откуда это заимствовано, определить не могу, но даже двадцатипятилетний человек, уже кончивший университетский курс, и тот так не напишет..." Устроив А. Шахматову серьезный экзамен по славянским, санскриту и ряду других языков и получив блестящие ответы, В.Ф. Миллер убеждает юношу непременно писать и при этом обещает содействие в публикации его трудов. Гимназист поражен предложением сурового профессора, но наотрез отказывается, так как не может печатать незрелые работы! Лето 1879 года, по окончании 4-го класса, А. Шахматов проводит в работе: изучает славянские языки, много читает на санскрите. В.Ф. Миллер советует ему тщательное изучить язык только что переизданного произведения Нестора "Житие Феодосия" и сравнить этот язык со старославянским - письменным языком южных славян IX-XI веков, а также современными славянскими языками. Шахматов принимается за подготовку к изучению рукописи: штудирует греческую и латинскую фонетику. В сентябре, взяв с собой рекомендательное письмо от Н.И. Стороженко, он отправляется к доктору сравнительного языковедения Московского университета Филиппу Федоровичу Фортунатову, который встретил впервые переступившего порог его дома гимназиста как человека давно и хорошо знакомого. Одобрив совет Миллера, Ф.Ф. Фортунатов рекомендует гостю начать систематическое сравнение греческой фонетики не только с фонетикой старославянской и латинской, но и санскритской.

И гимназист Шахматов стал не просто учеником, но и сотрудником известных ученых. Для Ф.Ф. Фортунатова он наводил необходимые справки в архивах, в письмах к И.В. Ягичу сообщал свои наблюдения над языком и графикой рукописных текстов. Один В.Ф. Миллер не хотел видеть в нем одаренного ребенка, но скоро и ему пришлось убедиться в этом. Через несколько лет, вспоминая о первой встрече с гимназистом А. Шахматовым, Филипп Федорович скажет, что был просто поражен его познаниями. С доктором наук говорил не подающий надежды гимназист, а юноша, чьи знания в области лингвистики делают честь и зрелому человеку. Уже через месяц А. Шахматов заканчивает выполнение рекомендаций Ф.Ф. Фортунатова сочинением по греческой фонетике и принимается за поиски текста "Жития Феодосия". Найдя его в книжном собрании Румянцевского музея, он приступает к переписыванию памятника. Шахматов изучает не только издание "Жития Феодосия", появившееся в России в 1879 году. Он решает сопоставить это издание с рукописным оригиналом, чтобы избежать повторения допущенных при публикации памятника опечаток, если они есть. Вскоре в ученых кругах начинают поговаривать о том, что издание "Жития Феодосия" имеет много неточностей и что будто бы (в это трудно поверить) к такому выводу пришел какой-то мальчик. Все проясняется, когда в 1881 году в берлинском журнале "Архив славянской филологии" 17-летний гимназист А. Шахматов публикует свою первую научную работу "К критике древнерусских текстов (о языке "Жития Феодосия")". Именно он сумел увидеть то, чего не разглядели маститые ученые - Шахматов обнаружил более 600 случаев отступления от оригинала в печатной копии!

К этому же времени относится знакомство гимназиста с доктором римской словесности, профессором Московского университета Федором Евгеньевичем Коршем, который слыл в ученых кругах не только знатоком античной литературы. Его современников поражало свободное владение ученым всеми славянскими языками, английским, французским, немецким, датским, турецким, арабским, персидским, греческим, албанским, а также латинским, древнегреческим, древнееврейским, санскритом. Ф.Е. Корш к тому же писал стихи на русском, украинском, санскрите, греческом, латинском языках, занимался переводами русских поэтов на украинский, латинский, древнегреческий. В 1882 году знания Шахматова были уже настолько обширны, что он не побоялся выступить оппонентом на защите магистерской диссертации А.И. Соболевским, посвященной исследованиям в области русской грамматики. Возражения гимназиста были так серьезны и его мнение по спорным вопросам аргументировано так убедительно, что юному исследователю предложили опубликовать эти материалы. В напряженном труде быстро пробежали последние гимназические месяцы, и весной 1883 года среди памятных досок гимназии появляется еще одна: "Шахматов Алексей. С серебряной медалью". Уже к этому времени Шахматов был известен в ученых кругах не только Москвы, но и Петербурга, его иногда называли мальчиком-легендой.

Осенью 1883 года, он становится студентом историко-филологического факультета Московского университета и получает возможность целенаправленно работать под руководством знаменитых ученых-филологов, которыми в тот период славилось на весь мир это учебное заведение: Ф.Е Корша, Н.С. Тихонравова, Н.И. Стороженко, Ф.Ф. Фортунатова. Спустя всего месяц после прихода в университет в качестве студента, А. Шахматов приступает к исследованию новгородских грамот XIII-XIV столетий. Заслугой студента А. Шахматова является не только блестящий лингвистический анализ новгородских материалов, но и первая публикация найденных им в архиве Министерства иностранных дел двадцати грамот. Начинающий ученый внес в эти публикации немало ценных уточнений, снабдив свои поправки палеографическим описанием и лингвистическими примечаниями. За этот большой и ценный труд по ходатайству известного профессора И.В. Ягича студент-первокурсник был премирован. И всю до последней копейки пожалованную ему университетом премию в 200 рублей студент Шахматов тратит на поездку в далекую Олонецкую губернию, посвятив ей первые летние студенческие каникулы. Едет он туда не для отдыха, там напряженная работа приводит его к открытию двух резко отличных друг от друга говоров.

Весной 1887 года А. Шахматов защитил диссертацию на тему "О долготе и ударении в общеславянском языке", после чего Совет Московского университета, отмечая блестящие способности выпускника и ценность его научного исследования, не только присвоил ему звание кандидата, но и по рекомендации Ф.Ф. Фортунатова и Ф.Е. Корша решил оставить выдающегося выпускника при университете для приготовления к профессорскому званию. По традиции, соискателю профессорского звания поручается чтение пробных лекций на историко-филологическом факультете университета. Шахматов, не задумываясь, избирает темой лекции анализ состава "Повести временных лет". Молодой лектор читал свою первую лекцию увлеченно, связывая научные факты в стройную, логичную систему, хорошо аргументируя их. Успех пробных лекций окончательно определяет решение Московского университета с осени 1890 года оставить Шахматова в должности приват-доцента и предложить ему курс лекций по русскому языку.

Однако в науку вмешалась личная жизнь и размышления о хлебе насущном: жалованье в 160 рублей в год, выдаваемое к тому же не очень аккуратно, не могло обеспечить существования даже ребенка. Материальная необеспеченность приват-доцента принуждала А.А. Шахматова покинуть университет и Москву еще в сентябре 1890 году, но его удержали, помогли получить дополнительные уроки сразу в двух гимназиях, и хотя его материальное положение несколько поправилось, отчаяние не прошло. С потерей Ф.Е. Корша, летом 1890 года уехавшего с семьей в Одессу, слабеет привязанность Шахматова к Московскому университету. Борясь с нарастающей апатией, впечатлительный Шахматов собирает все свои душевные силы, чтобы завершить лекционный курс, и ему едва это удается. В декабре 1890 года А.А. Шахматов сообщает И.В. Ягичу о принятом им решении: "Я не буду читать в Университете, пока не приобрету ученых степеней магистра и доктора - это искус, которому должен был бы подвергаться всякий, желающий удостоиться высокой чести (теперь стоящей дешево и низко!) читать в университете".

С лета 1891 года в соответствии с указом правительства в русской деревне с целью водворить и охранить порядок в сельской жизни вводится особая должность земского начальника. По замыслу законодателей земский начальник должен стать ближайшим советником населения, печься о его нуждах. А.А. Шахматова увлекает эта идея. Он живо представляет себя среди крестьян родного Саратовского края в роли своеобразного опекуна. В начале января 1891 года, покинув Москву, друзей, расставшись с Ф.Ф. Фортунатовым, Шахматов уезжает в Саратов, чтобы начать подготовку к новой должности. В Саратове Шахматов вскоре избирается в уездное земское собрание в качестве земского начальника деревни Губаревка Вязовской волости. Ему хочется поскорее изучить право, судопроизводство, вникнуть в состояние местного просвещения и сельского хозяйства. Однако в письме к Ф.Ф. Фортунатову Шахматов дал обещание непременно написать и защитить магистерскую диссертацию. Несмотря на огромную занятость земскими делами, он все же нашел в себе силы начать в 1892 году в Губаревке работу над нею, и уже год спустя фактически завершить ее. Но, видя, как земский начальник фактически превратился в полицейского, и сознавая крушение своих иллюзий и надежд на помощь крестьянству, А.А. Шахматов решает оставить земскую службу. Диплом доктора наук дает ему право вернуться в университет, вновь заниматься наукой. 13 апреля 1893 года неутомимый И.В. Ягич направляет письмо академику А.Ф. Бычкову, в котором сознается, что хочет видеть в Академии человека, который мог бы продолжить более успешно, чем сам он, начатое им дело. "Таким, - резюмирует Ягич, - я считаю только Шахматова". В середине мая А.Ф. Бычков шлет в Губаревку официальное предложение Шахматову принять младшее академическое звание адъюнкта академии.

В мае 1893 года скончался выдающийся русский филолог академик Я.К. Грот. С его смертью фактически останавливается работа над большим, многотомным Словарем современного русского языка, издаваемым Отделением русского языка и словесности Императорской Академии наук с 1889 года. Избирая в свой состав А.А. Шахматова, Отделение русского языка и словесности предполагало именно молодому доктору филологии поручить редактирование Словаря, которого так ждало образованное общество России. В 1894 году Шахматов представил свою работу "Исследование в области русской фонетики" для соискания степени магистра, но историко-филологический факультет за огромный вклад в русскую филологию присудил ему сразу высшую степень - доктора русского языка и словесности. Такого русская филология еще не знала.

По получении известия о своем избрании в адъюнкты Петербургской академии А.А. Шахматов 16 декабря 1894 года прибывает в столицу, а уже на следующий день впервые участвует в заседании своего Отделения и выступает перед коллегами с предложением... о полном изменении программы Словаря. Тщательно проанализировав готовившийся к печати материал, извлеченный из произведений более 100 русских писателей, Шахматов решительно заявляет о его недостаточности. По мнению ученого, Словарь нельзя ограничивать лишь языком писателей, источником Словаря должен стать живой, повседневный русский язык. Появление Шахматова в составе Отделения русского языка и словесности Академии Наук совпадает с возобновлением печатного органа отделения - "Известий отделения русского языка и словесности и т.д.", издававшегося когда-то под редакцией И.И. Срезневского. Не довольствуясь участием в издании, в качестве одного из редакторов, Шахматов становится одним из деятельнейших сотрудников "Известий", редкая книжка которых не заключает в себе какой-нибудь его работы.

Отделение наконец соглашается с шахматовской программой Словаря, и редактор принимается за осуществление своих замыслов, поставив перед собой задачу продолжить печатание Словаря уже с января 1897 года. С приходом первого "академического" лета Шахматов прерывает свою кабинетную работу над Словарем и отправляется, по его словам, "чтобы дать себе отдых", в странствование по Калужской губернии. И вот неизвестный "мужик", какой-то непонятный странник неторопливо обходит пешком одно за другим села губернии, завязывает беседы с поселянами, докучливо, да еще в самый разгар летней страды, просит их спеть народные песни и все что-то пишет, пишет... и при этом платит песеннику деньги. Никто в здешних краях и не подозревает, что странник этот, несмотря на молодость, - известный в мире ученый, адъюнкт Академии наук.

Вернувшись в Петербург, А.А. Шахматов пишет Ф.Ф. Фортунатову: "Чувствую, что теперь буду постоянно ездить по России. Это моя задача и обязанность, в особенности, когда видишь, как гибнут особенности русских говоров". С целью развертывания в России работы по собиранию особенностей местных говоров, Шахматову приходится взяться за составление специальных программ для северорусского и южнорусского наречий, и уже вскоре эти программы рассылаются учителям сельских училищ и школ по всей России. Благодаря такой беспрецедентной активности А.А. Шахматова по созданию Словаря русского языка, к филологии начинают проявлять интерес и люди, стоящие весьма далеко от научных и учебных сфер. Так, в марте 1896 года из города Конотопа в Отделение приходит тетрадь в 60 исписанных страниц, озаглавленная "Материалы для словаря местного наречия Нерчинского края". Автором их оказывается Н.А. Ноневич - начальник конвойной команды одной из станиц под Нерчинском.

Члены Отделения русского языка и словесности приходят к единодушному мнению, что в истории Отделения никогда не было деятеля, который по научной активности и разносторонности интересов мог бы сравниться с А.А. Шахматовым. Поэтому уже в мае 1897 года 32-летний А.А. Шахматов избирается экстраординарным академиком. И как подтверждение справедливости этого решения, появляется на исходе 1897 года первый выпуск Словаря под редакцией А.А. Шахматова. О грандиозности шахматовского предприятия красноречиво говорят даже внешние факты: объем всего второго тома Словаря, включившего в себя 9 вышедших до 1907 года выпусков, составляет 1483 страницы, а размер всех вообще его выпусков более чем в 10 раз превзошел объемистое издание "Словаря церковнославянского и русского языка" 1847 года. По инициативе А.А. Шахматова Академия наук принимается за подготовку к изданию полных собраний сочинений русских писателей. Не проходит и полутора лет с начала деятельности Шахматова в звании экстраординарного академика, а Академия уже возбуждает ходатайство об избрании его в ординарные академики - столь очевидны были его научные достижения. И вот, 4 декабря 1898 года на Общем собрании Петербургской Академии наук ученый единодушно избирается ординарным академиком. Старшие его коллеги не помнят другого случая в XIX веке, чтобы в составе академиков был такой молодой ученый! Позднее Шахматов становится членом Сербской Академии наук (1904), доктором философии Пражского университета (1909), доктором философии Берлинского университета (1910), членом-корреспондентом Краковской Академии наук (1910) и др.

В 1899 году академика назначают директором I (русского) отделения Библиотеки Академии наук. До прихода Шахматова в течение многих лет посетителей Библиотеки Академии наук неизменно встречала табличка на дверях, извещавшая о том, что библиотека закрыта для посторонних в связи с ее реорганизацией. Новый директор сразу же устраняет привилегии в пользовании ее фондами. Теперь в Академическую библиотеку спешат не только ученые, но и преподаватели гимназий и даже студенты. Шахматов добивается открытия при библиотеке специального читального зала для учащейся молодежи. Видя, как тесно становится теперь в помещении библиотеки, он отдает свой директорский кабинет для выдачи книг на дом, и теперь, встречая кого-либо из своих коллег по академии, ученому ничего не остается, как вести с ними деловые разговоры в проходе между книжными шкафами. По инициативе ученого в библиотеке создаются новые отделы: картографический, иконографический, нотный, отдел отчетов и др. Нет отдела, в деятельность которого Шахматов не внес бы части своих забот. Но ни с чем не сравнимое внимание оказывает директор библиотеки рукописям. Благодаря такому подходу в 1900 году Шахматову удается добиться создания при библиотеке специального Рукописного отделения.

Разделяя беспокойство русского учительства, Отделение русского языка и словесности в феврале 1904 года принимает решение об образовании под председательством президента Академии специальной комиссии для рассмотрения вопроса о русском правописании. Заместителем председателя и руководителем подкомиссии, в обязанности которой вменяется разработка конкретных предложений по упрощению правописания, назначается академик Ф.Ф. Фортунатов. Об искреннем желании Академии подвергнуть вопрос объективному рассмотрению свидетельствует тщательно продуманный состав комиссии. В нее включается 55 человек, в их числе 16 академиков, 18 представителей высших и средних учебных заведений, 4 представителя педагогических обществ, 9 литераторов (редакторов газет и журналов), 6 представителей министерств и ведомств. Комиссия приглашает в свой состав несколько лиц, заведомо враждебных реформе, дабы добиться объективности в решении. Следует отметить, что и из 16 членов академии однозначно за реформу выступает лишь 6 академиков, среди них Ф.Ф. Фортунатов, А.А. Шахматов, Ф.Е. Корш, А.И. Соболевский, остальные же или против, или безразличны к ней. Старания противников реформы оказали существенное влияние на президента Академии. В январе 1905 года князь К.К. Романов пишет Фортунатову: "Коренные преобразования возможны лишь имущим власть провести их. Ни наша подкомиссия, ни комиссия, ни сама Академия наук такой властью не облечены. А потому, предлагая изменение или упрощение правописания, мы должны избежать всякой ломки и излишних затруднений. На этом основании полагаю, что исключение из азбуки букв i и Ђ преждевременно..."

В начале января 1905 года 342 ученых составляют и подписывают "Записку", в которой анализируют современные нужды русской средней и высшей школы, бросая вызов царскому строю. Среди подписавших ее - 16 академиков, в том числе филологи А.А. Шахматов, А.Н. Веселовский, В.В. Радлов, физико-химик Н.Н. Бекетов , ботаник И.П. Бородин, художник И.Е. Репин; 125 профессоров, 201 доцент, преподаватель и ассистент. Президент академии князь Романов, встревоженный выпадом ученых, обвиняет их в том, что они из науки делают орудие политики. Он заявляет, что ученые нарушили закон и возбуждают студенчество к беспорядкам. В ответ А.А. Шахматов направляет князю К.К. Романову письмо. "Мы, - пишет академик, - действительно порицаем правительство: за то, что оно так мало сделало для народного образования, и, несмотря на услуги земства, не сумело до сих пор привить сельскому населению элементарной грамотности; мы порицаем правительство за то, что, приступив к реформе средней школы еще при министре Боголепове, оно до сих пор не разберется в трудах комиссий и комитетов и оставляет школу без твердой программы преподавания; мы порицаем его за то, что оно, давно уже сознав недостатки университетского устава 1884 года, внесшего в высшие учебные заведения наши разложение, не устранило до сих пор ненормальных условий университетского строя. Да, мы порицаем это правительство, и главным образом за то, что оно не сознает своей ответственности перед страной и своих обязанностей перед Верховною властью…"

Через две недели после "Кровавого воскресенья", всколыхнувшего всю Россию, Комитет министров, опасаясь революционизирующего влияния на массы научной и общественно-политической литературы, создает положение, обязывающее Академию наук давать научные отзывы на книги, которые правительство сочтет политически вредными и потому подлежащими уничтожению. И снова не кто иной, как А.А. Шахматов, вступает в бой за жизнь самого ценного для пего изобретения человеческой цивилизации - книги. В письме правительству он пишет: "Уничтожить произведение духовно-умственной деятельности человека, сжечь книгу научного или литературного содержания - есть преступление против пауки, ибо всякое такое сочинение представляет объект научного исследования, беспристрастный суд над которым принадлежит не нам, современникам, а нашим потомкам". После этого письма правительство уже не решалось обращаться к академии с подобными "просьбами".

После "Кровавого воскресенья" академик А.А. Шахматов представлял желательным парламентский путь борьбы, поэтому в 1906 году он дает согласие на избрание его от имени академии и университетов в состав Государственного Совета - высшего органа при царе, в обязанности которого входит рассмотрение законопроектов, утверждение бюджета страны, а также различных судебных постановлений. В годы первой русской революции научая работа Шахматова, по его собственной оценке, идет несколько более вяло. С ноября 1906 года, после смерти академика А.Н. Веселовского, он становится Председателем Отделения русского языка и словесности Императорской (Российской) Академии наук (этот пост он занимал до конца жизни); редактирует последний выпуск второго тома Словаря русского языка; заканчивает подготовку к изданию выпуска "Памятников древнерусской письменности"; применяя сравнительно-исторический метод продолжает работу над исследованием литературной истории "Повести временных лет".

18 октября 1908 года А.А. Шахматов начинает работать в Петербургском университете. В этот день он впервые встречается со студентами. Его вступительная лекция производит на слушателей захватывающее впечатление. Ее автор очерчивает широкий круг стоящих перед лекционным курсом задач. Шахматов подчеркивает, что история языка в состоянии представить картину исторического развития народа, но решить эту задачу можно лишь при тщательных наблюдениях над говорами и памятниками письменности, а также современным живым языком. В 1910 году Шахматов становится профессором Петербургского университета.

Февральская революция 1917 года всколыхнула Россию, стала крутым поворотом к широкой политической свободе. А.А. Шахматов радостно приветствует революцию, ждет обновления России, тяжело переживает бессмысленное кровопролитие на фронтах первой мировой войны. Он полон оптимизма, исполнен надежды на лучшее будущее. "Я предвижу много лишений и неудач для нашей страны, - пишет А.А. Шахматов в апреле 1917 года профессору И.А. Линниченко, - но твердо верю и в близкое торжество правого порядка". Однако первые шаги Временного правительства в области просвещения вызывают не только недоумение, но резко отрицательную реакцию со стороны академика. Министр просвещения кадет А.А. Мануйлов издает приказ об увольнении 11 профессоров Петроградского университета, и тогда А.А. Шахматов, проявляя свое обычное мужество, выступает в защиту изгоняемых профессоров в Совете Университета, хотя хорошо знает, что большинство Совета разделяет правительственную позицию.

Февральская революция возрождает надежды многих деятелей просвещения на завершение начатой в 1904 году академией работы по упрощению русской орфографии. После смерти Ф.Ф. Фортунатова председателем Орфографической комиссии становится академик А.А. Шахматов. С усердием и старанием принимается он за окончательное завершение свода научных рекомендаций по реформе. Но лишь после Октябрьской революции нарком просвещения А.В. Луначарский подписал "Декрет о введении нового правописания", явившегося итогом многолетней работы Орфографической комиссии. Это произошло 23 декабря 1917 года. "В целях обеспечения широким народным массам усвоения русской грамоты, поднятия общего образования и освобождения школы от ненужной и непроизводительной траты времени и труда при изучении правил правописания, предлагается всем, без изъятия, государственным и правительственным учреждениям и школам в кратчайший срок осуществить переход к новому правописанию". Декрет о введении новой орфографии - это финал напряженной борьбы, которую более 13 лет вели передовые люди России. И А.А. Шахматов был одним из активных сторонников осуществления этой реформы.

На предложение в январе 1918 года Советской власти сотрудничать с нею Академия наук сразу же ответила согласием, и вторым, после подписи непременного секретаря академии С.Ф. Ольденбурга, поставил свою подпись академик А.А. Шахматов. "Академия, - говорилось в подписанной учеными резолюции, - всегда готова по требованию жизни и государства приняться за посильную научную теоретическую разработку отдельных задач, выдвигаемых нуждами государственного строительства". После Октябрьской революции перед учеными встала задача разобраться со всем многообразием этнических групп и языков России, определить научные принципы создания алфавитов для бесписьменных языков, выработать сами алфавиты и тем самым дать народам первой в мире Страны Советов величайшие орудия культуры - письменность и грамотность. С этой целью начинает свою деятельность в тесном сотрудничестве с Наркоматом по делам национальностей созданная еще весною 1917 года Комиссия Академии наук по изучению племенного состава населения России. Руководителем Европейского отдела и заместителем председателя комиссии назначается академик А.А. Шахматов. В мае 1918 года Академия наук привлекает его к работе по составлению племенной карты России.

Верный своему долгу русского ученого, А.А. Шахматов весь отдается делам, не оставляя времени на передышку. Кажется, что в послереволюционный период ни одно центральное научное и культурно-просветительное учреждение, ни одно большое начинание академии не обходится без участия в нем академика А.А. Шахматова. В феврале 1918 года он входит в состав Комиссии по разработке предложений в связи с предстоящим 200-летием Академии наук, в апреле его избирают в комиссию для выработки нового устава Пушкинского Дома, в мае он становится представителем от академии в Комитете Публичной библиотеки, в конце октября он один из трех представителей от академии на совещании Совета высших учебных заведений университетского типа, в ноябре участвует в Комиссии по рассмотрению нового Устава Академии наук, в апреле 1919 года становится представителем от академии в коллегии Института истории искусств, в октябре ему поручается временное заведование II отделением Академической библиотеки, а также председательствование в Библиотечной комиссии; с наступлением декабря Общее собрание Академии наук избирает академика своим представителем в комиссию при Книжной палате. И, несмотря на огромную загруженность делами Академии наук, участием в различных комиссиях, А.А. Шахматов находит время для продолжения интенсивной научной работы, продолжает чтение курсов в университете. В 1918-1919 гг. он публикует ряд работ: "Заметки об языке волжских болгар", "Древнейшие судьбы русского племени", подготавливает к печати "Лекции по фонетике старославянского языка" своего учителя и друга Ф.Ф. Фортунатова.

Летом 1919 года Шахматов приступил к написанию огромного труда "Синтаксис русского языка", ставшего выдающимся лингвистическим исследованием. В русской лингвистике до Шахматова не было подобного труда, в котором бы русский синтаксис представал перед читателем в таком разнообразии синтаксических конструкций. Но "Синтаксис русского языка" остался незавершенным. Этот труд А.А. Шахматова оказал значительное влияние на развитие синтаксической теории в России, является до сих пор самым полным и самым глубоким описанием типов простого предложения в русском языке. К сожалению, А.А. Шахматов не успел подготовить к печати и "Очерк современного русского литературного языка", который в 1913 года был издан студенческим издательским комитетом университета, и лишь в 1925-1927 годах, в ознаменование двухсотлетнего юбилея Академии наук, впервые был опубликован по рукописи автора.

Суровая зима 1919-1920 годов стала для А.А. Шахматова последней. В тесных служебных комнатах Академической библиотеки температура нередко стояла на отметке 5 градусов ниже нуля, а в хранилищах мороз достигал 10 градусов. Электричества нет. Каждый вечер дома академика ждет изнуряющая работа: слабеющими от голода и усталости руками он носит на свой третий этаж тяжелые поленья дров, пилит и колет их, чтобы не окоченеть, чтобы продолжать работу, писать. В середине декабря 1919 года в Петрограде умирает ставшая матерью для Шахматова и его сестер тетя Ольга Николаевна Шахматова. 11 февраля, менее чем через два месяца после смерти тети, умирает Ольга Александровна - младшая сестра. Умирает и одинокий курьер Илья, которого Алексей Александрович взял в свою семью. Шахматовы делили с ним все, чем жила в то время семья академика. Алексей Александрович трудно переживает смерть близких людей, он старается подавить в себе чувство горя, уходя целиком в работу. Но одно за другим обрушиваются на него известия о разграблении петроградских библиотек, частных книжных собраний. И это в то время, когда Библиотека Академии наук по крупицам собирает книжные уникумы, скупает книги у петроградцев, организует с этой целью поездки в другие города и даже за границу. А.А. Шахматов лично руководит перевозкой книжных сокровищ из домашних библиотек известных петроградских ученых. Он собственными руками разгружает подводы, переносит на плечах тяжелые тюки с книгами. Это повторяется многие дни...

30 июля 1920 года, когда Алексей Александрович, уже заметно уставший и постаревший, хлопочет над перевозкой библиотеки А.И. Соболевского, это окончательно подрывает его силы. В изнеможении возвращаясь домой после работы, он чувствует, что какая-то властная сила бросает его из стороны в сторону... Через десять дней консилиум хирургов ставит диагноз: инвагинация кишок. Всего несколько часов спустя А.А. Шахматову делают сложную операцию, но и это уже слишком поздно: через четыре дня у него обнаруживается воспаление брюшины. Даже в последние часы перед смертью А.А. Шахматов, великий ученый, необычайно сильной воли человек, более всего стремится сохранить способность к ясному мышлению, активному восприятию мира. Но бушевавшие в нем, казалось, неисчерпаемые жизненные силы скоро совсем угасают: он умирает в Петрограде на рассвете 16 августа 1920 года. Похоронен на Волковском православном кладбище.

В истории отечественной науки о русском языке с 90-х годов XIX в. по первые годы Советской эпохи едва ли не самое выдающееся место принадлежит академику А.А. Шахматову. Ученик академика Ф.Ф. Фортунатова - одного из самобытных представителей сравнительно-исторического индоевропейского языкознания в нашей науке, А.А. Шахматов смело и самостоятельно пользовался сравнительно-историческими приемами исследования славянских языков, стремясь связать историю языка с историей народа. После работ Шахматова любое исследование по истории древней Руси опирается на его выводы. А. А. Шахматов - основоположник исторического изучения русского литературного языка. Он заложил основы текстологического изучения летописей и текстологии как науки; исследовал славянскую акцентологию, вопросы сравнительной фонетики и грамматики славянских языков, древние и современные индоевропейские языки; разработал историческую морфологию русского языка. Им было организовано изучение многих памятников письменности, современных диалектов, составление словарей, подготовка многотомной "Энциклопедии славянской филологии"; под его руководством было возобновлено издание "Полного собрания русских летописей". Под руководством А.А.Шахматова Отделение русского языка и словесности Академии наук стало центром филологии в России.